Если о древнейших пластах языка мы имеем только самое приблизительное преставление, а подчас домыслы и фантазии нам заменяют надежные реконструкции реальной картины, то после принятия русским народом православия, наш язык развивался более прозрачно. Вместе с верой мы получили и письмо. Это не просто историческое совпадение. От славянских святых Кирилла и Мефодия мы взяли сразу библию и письменность. Поэтому родная речь для многих поколений русских людей стала тождественной торжественному и одухотворенному содержанию Священного писания.
Многие века азбукой русскому человеку служила Псалтырь. По ней миллионы русских учились писать и читать, заучивая ее наизусть. Так наш язык стал неотъемлемой частью христианской православной речи. Многие слова, которые мы считаем коренными, были созданы переводчиками Библии и вошли в язык для выражения неведомого доселе нового христианского знания. Но и в этом случае тайная логика славянской речи давала этим словам самобытный, ни на что не похожий смысл, оживляя конкретной, почвенно-народной стихией возвышенные идеи христианства.
Русский язык и русская письменность, начиная с 9-го века, становятся преимущественно религиозным, православным явлением. Первичен смысл церковнославянских слов и выражений, а бытовое развитие языка шло, отталкиваясь от этого незыблемого основания. Этот первоначальный текст и являлся осью нашего языкового бытия, самой постоянной величиной, к которой русский человек обращался за мудростью, утешением, спасением и даже за проверкой правильности своей собственной речи. Русская Библия, равно как и свято-отеческая литература, сформировала языковый канон, остававшийся неизменным тысячу лет. И то, что церковнославянский язык русская церковь до сих пор использует в богослужениях, обучает ему не только священнослужителей, но и простых прихожан, является чудом верности народа своим духовным и языковым корням.
Конечно, перевод помогает современному человеку понять значение Святого писания, но не заменяет его. Библию и другие духовные книги, а также молитвы и псалмы, каждый русский должен читать по-церковнославянски. Так, и только так, мы сохраним связь времен.
Часто можно услышать возражение, зачем изучать древний язык, ведь мы живем в новых условиях? На это надо ответить: будучи древним, этот язык не является мертвым.
Давайте для примера посмотрим на современный Израиль. В этом государстве в качестве бытового языка в прошлом веке был восстановлен язык Библии, на котором евреи не говорили 2 тысячи лет. Традиции иврита сохраняли лишь священнослужители и религиозные учителя. И смогли же они не просто воссоздать этот язык, но и заставить вполне современных израильтян на нем говорить и думать.
Мы, русские, находимся гораздо ближе к своим корням, и для нас обратиться к живительной стихии русской православной старины гораздо проще. Тем более что речь идет не о восстановлении бытового использования священного языка. Самое важное – осознать как общенациональную задачу сохранение русского языка в его духовной, изначальной чистоте. Для этого у нас есть прекрасное подспорье – полнота живого церковнославянского слова.
Мы часто сетуем, что речь россиян загажена бессмысленными и пошлыми словами, жаргоном, искажениями, особенно у молодого поколения. Но все ли мы сами знаем грамматику нашего языка, понимаем ли мы слова псалмов и Евангелия? Само собой ничего не произойдет: сейчас, когда атеистическое давление марксистов исчезло, а либерально-демократические предрассудки, основанные на русофобии, явно не прижились, надо поставить в центр нашего культурного возрождения вопрос о русском языке.
Мы должны учить церковнославянский язык – язык нашей глубинной идентичности. Это как обретение ключа ко всему строю нашей мысли и к нашей культуре. Взявшись за это увлекательное действие, мы быстро начнем понимать ту изначальную структуру, с остатками которой имеем дело сегодня. И это вернет нас к тому вечному, что составляет суть народа. Без возрождения церковной культуры мы не возродим никакой культуры. Без восстановления церковнославянской речи мы не спасем наш родной русский язык. Только самое сущностное, самое глубинное, самое подлинное способно помочь нам сегодня в непростом деле формирования национальной идеи. И здесь проблема языка стоит в самом центре. Извне нас атакует глобалистский пейджер-инглиш – убогая пародия на облегченную версию английского языка, на котором начинает щебетать молодое поколение. Да и изнутри русская речь на глазах распадается. Филологи лишь фиксируют изменения, постепенно придавая им статус новой грамматической нормы.
Вопрос о русском языке – вопрос не профессиональный, а общенациональный, общегосударственный. Для решения его нам нужны не столько экспертизы профессионалов, сколько жизнеутверждающая воля самого народа и историческое решение власти: своего рода декрет о русском языке, его сохранении и возрождении. Русский язык есть то, что требуется спасать и защищать в первую очередь, и те, кто заняты этим благородным делом сегодня, не будут забыты потомками.
Александр Дугин,
руководитель Центра Геополитических экспертиз
экспертно-консультативного совета
по проблемам национальной безопасности
при ГД РФ,
основатель российской геополитической школы,
автор монографий, учебников и статей по геополитике,
доктор политических наук
