Идеи, которые отстаиваются маршами на улицах, не будут иметь никакого отношения к выборам, поскольку в выборах будут задействованы совершенно иные энергии. «Оранжевые» будут пытаться сорвать выборы, раскачать общественный протест, но, думаю, им это не удастся. Но дело в том, что по мере приближения к президентским выборам обойти вопрос политического влияния будет уже невозможно. Думаю, на это и рассчитывают «оранжевые». Потому что парламентские выборы можно считать, уже состоялись, а ближе к президентским нынешняя ситуация может вылиться в проблему.
Смена президента не может быть чисто технологичной, она обязательно будет политической. Любой вариант - и преемник, и альтернативные выборы, и сохранение нынешнего президента Владимира Путина на третий срок – все это будет политическим решением. Вот тогда-то и начнется политика. И это та критическая точка, на которую направлены марши. Это марши в преддверии президентских выборов. Причем, каждое из этих трех направлений – «оранжевое», имперское и неонацистское – видит судьбу России после 2008 года совершенно по-своему. И тут они уже столкнутся не на жизнь, а на смерть. Кто-то из них, возможно, выступит против власти, кто-то в защиту власти. Все будет очень интересно и неожиданно. Я прогнозирую много удивительного.
Организатор вызвавших наибольший резонанс «Маршей несогласных», «Другая Россия» - это очень серьезная сетевая стратегия, созданная американскими технологами, которая использует проблемы и слабые места российской политики, и направлена на подрыв российского суверенитета. Пока она действует настолько эффективно, грамотно, убедительно, что остается только руками развести. Смысл стратегии «Другой России» состоит в том, чтобы показать, что российское гражданское общество полностью отчуждено от социально-политической жизни, и противостоит репрессивному аппарату авторитарной, а возможно и тоталитарной власти.
Пока события по разгону «Маршей несогласных» полностью вписываются в эту логику, которую разработал «Фридом Хаус». Это институт, возглавляемый бывшим руководителем ЦРУ Джоном Вулфи по опрокидыванию неугодных Америке режимов во всем мире. Эти оранжевые революции могут с определенным нюансами быть воспроизведены и в Азии, и в Европе, как мы это видели в Югославии.
Таким образом, на самом деле, задача «Другой России» - служить инструментом сетевой войны Соединенных Штатов Америки против усиливающейся при Путине России. «Другая Россия» - это оружие против Путина и его курса на укрепление российского суверенитета и суверенной демократии. И «Другая Россия» из группки неудачников, лузеров и маргиналов постепенно превращается в то, что хотят в ней видеть западные кураторы. Она начинает представлять собой единственную форму гражданского общества в России, которая уже затемняет и неопасных неонацистов, также участвующих в «оранжевых» стратегиях, но более сомнительных, и другие сегменты гражданского общества, имперского и патриотического толка.
В данном случае тот факт, что «Другая Россия» сейчас противопоставляется ОМОНу, то есть, государственной репрессивной машине и ничему больше, это огромная победа американских стратегов и колоссальное поражение российской власти. Потому что мы делаем ровно то, что от нас хотят те, кто воюет против нас, тупо следуя тому сценарию игры, который навязывает нам противник.
«Другая Россия» - это враг, враг российской государственности, и этот внутренний враг, пятая колонна, действует на удивление эффективно и не сталкивается ни с каким вменяемым противодействием. И из группки ничтожеств «Другая Россия» на наших глазах превращается в некий политический инструмент в духе «оранжевых» революций. У них нет никаких шансов победить на выборах, даже представить кого-то на выборы. Но у них есть серьезный шанс разрушить нынешнюю политическую систему – точно так же, как у горстки отморозков в 1991 году оказался шанс разрушить великое государство – Советский Союз, который был более крепким, более идеологизированным, чем нынешняя Россия.
Но не надо забывать, что мы сами творим собственную смерть. Бессмысленность нынешнего политического курса, отсутствие у нашей власти политической стратегии дает силы химерической «Другой России». То есть, слабость, умственная неполноценность «России один» постепенно наделяет энергией эту химерическую разрушительную «Россию два» в лице «Другой России».
