Итак, есть две совершенно противоположные установки. Первая - это установка народа на самобытную цивилизацию и установка нашей политической элиты на то, что Россия является частью Европы. Владимир Путин одобрил высказанную нынешним премьером Италии Романо Проди формулу взаимоотношений между Россией и ЕС - «взаимоотношения во всем, кроме создания общих надгосударственных институтов».
Данная формула предполагает значительную интеграцию. Причем Владимир Путин в своей речи неоднократно подчеркивал, что у России и ЕС существует не просто единство интересов, но и ценностей. При том, что мы вполне могли бы общаться с Европой, даже если бы просто имели общие интересы (многополярность, энергообеспечение, создание общей системы безопасности). Для этого совсем не обязательны общие ценности.
Но Путин говорит о другом. Он принципиально утверждает, что Россия, по сути, является разновидностью европейской цивилизации. Таким образом, президент показал себя не как евразиец, а, скорее, в качестве консервативного европейца (какой, собственно, и была традиционно элита нашей страны). Наша элита всегда была такой. Еще со времен призвания варягов, которые пришли со своим языком, религией и культурой. Именно тогда возникло то, что историк Соловьев считал «противоречием Руси и славян». В эпоху Путина складывается приблизительно похожая ситуация. Существуют славяне (местное население, которое не следует считать этнической категорией, а именно цивилизационной), которые считают себя самобытной цивилизацией, и Русь (наше правительство, Зурабов, Абрамович) как отчужденный от народа квазиевропейский элитарный слой.
Российская элита всегда мыслила себя как часть европейской, однако последняя никогда так не считала. За исключением периода существования Священного союза в начале XIX века, Европа, как правило, отклоняла (вежливо или не очень) заявку со стороны российской власти на соучастие в европейской политике, потому что европейские лидеры не тешат себя иллюзиями. Они прекрасно понимают, что с таким населением (славянским, по преимуществу) и с такой геополитической идентичностью Россия в Европу просто не вместится и ничего, кроме вреда, ей не принесет.
Вот почему речь Владимира Путина не следует понимать как простую дипломатическую формулу (тогда можно было бы просто ограничиться упоминанием общности интересов), президент сказал нечто большее. В этом смысле он выразил свое личное убеждение, и при этом, надо сказать, очень напугал Европу, а точнее - стратегов европейского единства. Потому что в глазах европейцев он является авторитарным русским царем (как и все остальные его предшественники).
Повторюсь, Владимир Путин в своем выступлении обнаружил верность русских правителей «великой европейской ориентации», но сама Европа этой ориентации никогда не примет. Русские Европе не нужны. Да, они полезны ей с точки зрения поставок нефти и газа, а также в качестве некоей фронды в противостоянии с Америкой. Однако цивилизационно мы абсолютно чужды друг другу. Да, сейчас Владимир Путин является самым популярным русским политиком. Однако в том случае, если он будет слишком часто упоминать о европейской направленности своей политики, уровень его поддержки среди автохтонов будет снижаться (что может самым неблагоприятным образом сказаться на процедуре передачи власти).
Популярность нынешнего президента во многом держится принципа «от противного», потому что его предшественником был пьяный прозападный ультраатлантистский идиот. И память о нем еще слишком свежа в смысле ужаса и отвращения со стороны людей. Во-вторых, когда Владимир Путин пришел к власти, он начал заниматься укреплением российской государственности, решив в евразийском ключе целый ряд фундаментальных насущных проблем, которые стояли перед страной.
Таким образом, в конечном счете его реальная политика соответствует евразийской парадигме, несмотря на все публичные декларации. Как и многие русские правители, Путин очень хочет быть ближе к Европе, но в силу ментальности подавляющей части населения страны он вынужден отстаивать ценности самобытности русской цивилизации.
