Великий русский философ Константин Леонтьев говорил о "цветущей сложности". Империя и есть цветущая сложность бытия. Империя вбирает в себя целые народы и государства, не отменяя и не разрушая их самобытности, но давая всем высшую цель, высший смысл, высшее значение. Империя всегда священна. Несвященных империй не бывает.
Бесконечность империи в том, что её территории простираются во всех направлениях. У неё нет пределов. Империя не знает политических границ. Она кончается там, где кончается мир людей и начинается мир иных существ. Там, на дальних границах, за которыми лежит область нечеловеческих существ, стояли крайние римские легионы. Часовые тревожно всматривались в ночь. И видели в ней мерцающие огни святого Эльма.
Россия является наследницей сразу двух империй: православной Византии и степной империи Чингисхана. Смысл византийского учения об империи состоял в том, что она считалась не просто земным царством, но вместилищем Церкви, и глава её - православный император - носил титул "внешнего епископа Церкви". В отличие от католической теории "двух градов", где Церковь и государство противопоставлялись друг другу, в Византии Церковь сливалась с империей, образуя симфонию, единозвучие. Это проявлялось в союзе патриарха с Василевсом, императором. Сам император толковался как "держащий", "удерживающий", "катехон" - загадочная фигура из Второго послания апостола Павла к фессалоникийцам. "Катехон" препятствует приходу антихриста. Пока есть император, удерживающий, антихрист бессилен, и наступление последних времён отложено. Всё это основа православного учения. Когда Византия пала, эта миссия перешла к Москве - Третьему Риму.
Первый Рим - это не христианский Рим католических пап, это Рим древней империи. Второй Рим, Новый Рим - Костантинополь, новая столица империи, ставшей православной.
И вот после падения Царьграда на севере воссиял Третий Рим, последний Рим. Его царь - удерживающий. Его народ - избранный. Его Церковь - свята и непорочна. Так стала в XV веке прямой наследницей Рима Россия, а русский верховный правитель, вначале великий князь Московский, затем царь, принял миссию "держащего", "катехона". В этом с тех пор миссия России - быть местом, где небо сочетается с землёй, свет с тенью, дух с плотью.
И её народ принял титул "богоносного" в этот ключевой поворотный момент истории православия. Это была великая московская симфония.
А всё венчало восстановление на Руси патриаршества. Но, переняв от Византии миссию империи, русские в то же самое время окончательно освободились от Орды, перестали платить в Сарай даже символическую дань. Совпадений не бывает, решили их предки. Эта свобода и это историческое величие не могут быть случайностью. Это судьба.
И они были правы.
От Золотой Орды русские взяли многие навыки кочевой империи объединителя мира, великого полководца Чингисхана. Он объединил земли Евразии с Востока на Запад. Русские пошли в обратном направлении по той же тропе Чингисхана. С Запада на Восток.
И воссоздали гигантское царство Турана, наделив его православной истиной, наполнив светом Христа Вседержителя. Так и жили в империи, с империей, ради империи. В ней был весь смысл их существования. Даже при светских реформах Петра они продолжали расширяться. Идеология менялась, имперостроительство шло в том же направлении по той же логике. И ничто не могло сбить русских с этого пути.
В 1917 году, казалось, случилась окончательная катастрофа. Страна распалась. Власть в ней захватили фанатики-маргиналы, ненавидевшие русскую историю и плевавшиеся при произнесении слова "империя". И что же? Не прошло и десять лет большевистской власти, как снова заработали древние механизмы. Сталин принялся опять строить империю. На сей раз красную, коммунистическую. Но снова мировую, снова бескрайнюю, снова наделённую высшим смыслом. Пусть этот смысл поменялся, но русские по-своему трактовали и марксизм, и мировую революцию. Они слушали не слова, но голос духа, зов пространств и территорий. И советская империя превзошла по своему размаху всё предыдущее. Она охватила своим русским присутствием половину мира. Потом русские, видимо, надорвались. Вера в коммунизм иссякла.
В 90-е Россия попыталась стать "нормальной страной". Но, как сейчас понятно, ничего не вышло. И выйти не могло. Русские - либо империя, либо никто. Никакой середины - либо великий порядок, либо полный хаос. Либо активное созидание, быстрая езда, либо застой и гибель. В нормальной стране русские жить не будут. Не смогут. Поэтому и перестали рожать. Чтобы исправить демографию, надо сделать только один жест - вернуть веру в империю. Вернуть империю, снять с этой великой народной мечты табу. И русские наплодят столько, что мало не покажется. Империя вечна, она жива даже сейчас. Невидимая империя русской души. Она рвётся оттуда, хочет наружу. Стучится.
Русские умеют только одно: строить империю, объединять земли и народы, культуры и веры. В этом их призвание. За это они жертвуют всем, в том числе сами собой. Русские как этнос сгорели в империи, отдали себя её огню. Сегодня, кажется, они начинают выходить из небытия. Протирают глаза, зевают, потягиваются. Значит, скоро встанут в строй. Каждая империя, которую они создавали, в чём-то отличалась друг от друга. Где-то они действовали силой, где-то примером, где-то хитростью, где-то простотой и наивностью, где-то искренней убеждённостью в абсолютной своей правоте. Строя новую империю, империю будущего, тоже будут искать новые пути и новые подходы. Это будет империя с демократией и техническим прогрессом, с современными технологиями и новейшими коммуникациями. Империя-освободительница. Всё же какое хорошее это слово - империя...
Александр Дугин,
руководитель Центра Геополитических экспертиз
экспертно-консультативного совета
по проблемам национальной безопасности
при ГД РФ,
доктор политических наук
