Александр Дугин

Унитарное государство

Опубликовано в газете "Россiя" № 4 (956) от 2-8 февраля 2006

Минувший 2005 год завершился под горячие споры о том, должна ли Россия из Федерации превратиться в унитарное государство. На подобные размышления экспертов и политологов натолкнули прошедшие в 2005 году реформы властной вертикали, особенно отмена губернаторских выборов. Так бывший глава администрации президента Александр Волошин, рассуждая о возможном сценарии трансформации России федеративной в Россию унитарную, отметил, что национальные республики как самостоятельные субъекты федерации являются очагами напряженности. Поэтому процесс укрупнения регионов может завершиться стиранием границ национальных республик. В то же время Борис Немцов, в голос с другими российскими либералами, в качестве негативных тенденций прошедшего года называет «сворачивание федеративных начал и местного самоуправления, что приводит к унитарному государству».

Здесь можно было бы согласиться с представителями либеральной оппозиции, но с совершенно иных позиций, с евразийских. Унитарное государство Россия - худший вариант из всех возможных как раз потому, что осуществляется за счёт геноцида самобытных этносов, которые входят в его состав. Этот геноцид угрожает не только малым народам, которые ассимилируются в большом народе, но и большому народу, который теряет свои уникальные этнические качества, свою самобытность, своеобразие, свою традицию, а его представители становится простыми гражданами государства-нации. Из этого следует, что Россия должна двигаться путями федерализма, но с одной существенной оговоркой – федерализм должен переходить от нынешнего территориального федерализма к этно-федерализму, то есть к федерации этносов или евразийскому федерализму.

В таком государстве, к примеру, татары будут признаны политическим субъектом, со значительной степенью языковой автономии, то есть будут иметь право говорить на своем языке, культивировать свою письменность, свою этническую культуру – причем независимо от места проживания. Но при этом не будет таких явлений, как Татарстан, то есть не будет создаваться некой квази-государственности на территории евразийской федерации, которая заведомо будет заключать в себе помимо этнических татарских элементов еще и другие народы. Отказ от унитарного государства в этой федеральной модели проходит на всех уровнях: на уровне общефедеральной системы нет унитарного государства, но и на уровне регионов тоже нет - в виде республик или областей, организованных по тому же самому унитарному принципу.

При этом, централизм сохраняется, но только на уровне стратегического единства государства: управления вооруженными силами и основными стратегическими областями экономики, транспорта. Неприемлемыми в этом случае становятся все формы национализма, понимаемого через создание государства-нации, в том числе и российского национализма, который является сегодня одной из основных идей нынешней власти – идеей превращения России в государство-нацию с новой национальной общностью – «россиянами». Россия может быть только этнофедерацией. Причем этот процесс должен привести не к ослаблению единства России, но, наоборот – к укреплению этого единства, поскольку этносы будут оторваны от территориальных понятий, из-за чего предпосылок к сепаратизму просто не останется. Более того, за счет создания такой модели Россия вполне может выступить инициатором интеграции постсоветского пространства на новой идеологической основе.

Если Россия примет и выстроит модель евразийской федерации, основанной на принципе политических прав этносов и геополитического единства большого пространства, то в этом случае мы можем опять вернуться к статусу великой державы. Россия приобретет огромное значение не только как региональное государство, но и как носительница новой идеологии, спасительной для нынешней цивилизации на Востоке и на Западе, приобретет свою универсальную миссию.

В нынешней ситуации области или края в составе Российской Федерации действительно представляют собой угрозу сепаратизма и распада России. Смысл евразийского федерализма как раз не в унитарности, не в полном лишении автономии областей, а в переходе от нынешней модели, когда субъектом федерации является область, край или республика к концепции народа - субъекта федерации, с соответствующей ассамблеей народов, народным парламентом этносов и т.д. И в этом отношении назначение губернаторов, конечно, умаляет территориальный федеральный принцип Российской Федерации и может восприниматься как шаг в сторону унитарного государства. С точки зрения этнофедерализма, сторонником которого я являюсь, это не так плохо, поскольку в данном случае происходит предотвращение возможной угрозы сепаратизма и, в принципе, я считаю, что Путин пошел на этот шаг с целью использовать этот инструмент только в крайних случаях, таких как теракты.

Вообще, надо помнить, что политика должна быть точно привязана к истории и к географии, ибо нет политики вне истории и нет политики вне географии. Поэтому когда мы говорим, что надо предпринять то или иное действие, что желательно осуществить ту или иную трансформацию юридического права, то необходимо не просто спорить хорошо это или плохо – федерализм или назначение губернаторов, – а надо понимать и спорить о том, как это действие соотносится с тем историческим моментом, в котором находится наше государство, и как оно отвечает территориальной, географической и геополитической специфике. Так, в историческом смысле, перед угрозой распада России и той сложной структурой российских территорий, российского административного устройства, эта мера является оправданной и адекватной.

Поскольку, как сказал президент, вводя назначение губернаторов, против России ведется война, в таких условиях мы не можем допустить той степени автономии и независимости регионов от федерального центра, которая есть сегодня. Но должен быть сделан и следующий шаг: забирая часть полномочий в центр, Россия должна передавать какие-то полномочия и на места. Я считаю, что принцип евразийского федерализма или этнофедерализма был бы прекрасным дополнением к этому стратегическому централизму. Поскольку этнофедерализм не отрицает стратегический централизм, но дополняет его политическим правом этносов, правом народов. Движение же к унитарному государству взорвет Россию точно так же, как взорвет её дальнейшее развитие территориального федерализма. Унитарное государство в полном смысле для нас будет только губительно, а некоторые меры по усилению централизма будут наоборот справедливы и спасительны.