Но если он сделает противоположный шаг, т. е. поддержит осетин, абхазов, предложит свой вариант, то он потеряет легитимность в глазах Запада, в первую очередь США, не Европы, я подчеркиваю, а англосаксонской коалиции. Поэтому, сегодня это не только патовая геополитическая ситуация, это час истины. Путин не может больше оставаться и атлантистом и евразийцем одновременно, каким он был всё предшествующее время, т. е. и за патриотов, и за Запад. Надо выбрать: если Запад, то мы сдадим Южную Осетию, потому что этого хочет Америка, потому что Саакашвили привели к власти американские силы, и они хотят существования этого унитарного грузинского государства за счет осетин, за счет национальных российских интересов. Если же Путин захочет продлить легитимность, т. е. доверие патриотического большинства, которое поддержит его, то у него нет другого выхода, кроме как поддержать осетин и предложить российский сценарий в Грузии.
"РБК": Вот российский сценарий. Похоже, там войны все-таки не избежать, и вопрос в том, каким он может быть, этот российский сценарий? Дело в том, что и осетины, и грузины уперлись не на шутку и сделали такие заявления, за которыми компромисс не просматривается. Вопрос у меня такой: что для осетин означает пойти навстречу Грузии, т. е. сдать свои позиции, и что для грузин означает пойти навстречу Осетии, т. е. сдать свои позиции? Цена компромисса для тех и для других, не для России, а только для них.
Александр Дугин: С точки зрения Грузии, Саакашвили пришел к власти на волне вполне конкретных тезисов, которые он и осуществляет. Это унитарное, национальное грузинское государство, т. е. "national state" любой ценой. Это Саакашвили говорил перед выборами, это он говорит после выборов. За это его, собственно говоря, поддержали и на Западе, и в самой Грузии. Сегодня для большинства грузин, увы, существует только одна националистическая повестка дня, т. е. унитарное, национальное государство любой ценой. Отсюда идея царства, идея царства царя Давида и т. д.
Но для осетин это неприемлемая вещь, потому что они живут как самостоятельный субъект: политический, культурный, этнический. Это субъект внутри грузинского общества, который абсолютно не приемлет грузинскую цель "national state". И здесь вариант только такой: осетины от своего не откажутся. Но и грузины выбрали Саакашвили не для того, чтобы он отказывался. Вся политика компромиссов с автономиями, с регионами исчерпала себя в эпоху Шеварднадзе, поэтому его и сняли. Мы пришли к глобальному геополитическому тупику.
Есть только один евразийский путь решения: и грузины, и осетины, и Россия отказываются от своих претензий на национальный суверенитет в рамках Евразийского союза, причём инициатива этого евразийского решения исходит не от Москвы, это даже пойдёт в плюс, а от Астаны. Назарбаев предлагает Евразийский союз - это идеальное решение, в том числе кавказской ситуации. Все объединяются: и грузины, и осетины, и все остальные народы Северного Кавказа. Все сохраняют свою административную автономию в рамках Евразийского Союза, но и Россия тогда перестанет быть Россией. Это плюс евразийского решения. Как Франция перестает быть Францией в рамках Евросоюза или Германия перестает быть Германией в рамках того же Евросоюза. Идея интеграции постсоветского пространства - единственное не конфликтное, не военное, не кровавое, не тупиковое решение этой ситуации.
"РБК": Александр Гельевич, давайте допустим, что все это решится мирным путем. А это мирное решение по существу означает сохранение статус-кво для осетин и моральное поражение для Саакашвили. И если даже удастся этот статус-кво сохранить, как долго эта ситуация может находиться в полузамороженном состоянии? До первой провокации с одной или с другой стороны?
Александр Дугин: Статус-кво крайне хрупко, оно было хрупко до Саакашвили, а с его приходом к власти, в момент смещения Шеварднадзе, в историческом пространстве ему остались считанные секунды. Все, статус-кво закончилось. Конфликт между грузинами и осетинами на территории Южной Осетии уже начался, даже если сегодня там не стреляют – не стреляют лишь пока. С точки зрения геополитики, конфликтологии, это уже факт, и мы должны считаться с этим фактом и искать выхода из той ситуации, о статус-кво мы должны забыть.
Саакашвили - это воплощение конфликтного решения российско-грузинских, российско-осетинских проблем. Мы допустили его избрание - это была первая фундаментальная ошибка Кремля, а вторая – соглашение на вывоз Абашидзе. После этого мы создали для себя безвыходную ситуацию, мы сами разрушили статус-кво. Мы позволили сложному балансу сил между атлантизмом и евразийством склониться в пользу атлантизма, не в пользу Грузии, грузинского народа, - ничего подобного. На президента Путина повлияли его атлантические проамериканские советники в том, чтобы позволить ситуации в Грузии склониться недопустимо далеко в сторону атлантизма и проамериканской позиции.
Теперь мы должны будем действовать исходя уже из конфликтной ситуации, и наша задача избежать этого. Но поскольку масштабы не локальные, а глобальные, то в данном случае без евразийства мы не вытянем. Россия не отстоит своих национальных интересов в Грузии без апелляции к более высокой, нежели Россия, инстанции. Все другие варианты: и проамериканский, атлантический, и даже русский националистический - это кровь, конфликт и тупик.
"РБК": Вот Вы говорите, что Саакашвили пришел как конфликтный лидер, но он в тоже время является как бы персонификацией этой «бархатной» революции, по сути дела, такого медленного вползания США на территорию СНГ.
Александр Дугин: «Бархатный» - потому что был сговор Вашингтона и Москвы. Вашингтон настоял, а Москва позволила, поэтому и «бархатный». Если бы Москва заупрямилась, то ничего «бархатного» в этом не было бы.
"РБК": Так вот, он победил на фоне именно «бархатной» революции, «революции роз». Не кажется ли Вам, что сейчас, нарываясь на откровенно вооруженный конфликт, когда прольется кровь, причем кровь с грузинской стороны тоже, разрушится имидж этого либерального «бархатного» лидера, и в самой Грузии к нему может измениться отношение, т. е. на руку ли ему это обострять?
Александр Дугин: Я не думаю. Мы немного ошибаемся, переоцениваем «бархатность» и либеральность Саакашвили. Он пришел на волне национализма, националистических лозунгов, и Грузия поддержала его. Нельзя недооценивать этот момент. Грузины поддержат Саакашвили и не испугаются крови на грузинско-осетинском фронте. Грузины к этому, в принципе, готовы, хотя они плохо воюют, но в данном случае они консолидированы вокруг своего национального, националистического лидера.
Россия, если захочет сдать Южную Осетию, сдать осетин, напорется на то обстоятельство, что южные осетины не сдадутся, - это не объект, не игрушка. Южные осетины, как и северные осетины, будут отстаивать свою этническую идентичность, свою верность России и евразийству, даже если Кремль от них откажется. Вот тут мы и столкнемся с той неснимаемой проблемой. Это фундаментальный вызов всей конструкции российской государственности, в том числе и политической.
"РБК": В продолжение этого, как далеко Штаты могут пойти? Ведь за спиной Саакашвили стоят Штаты, и они вмешаются или могут вмешаться?
Александр Дугин: Дело в том, что сама операция Саакашвили и «революция роз» входит в проект по усилению контроля США над евразийским пространством, это вписывается в их модель. Они Сакашвили привели специально как конфликтного лидера. Им нужен этот конфликт для того, чтобы утвердить свое военное присутствие в Грузии, а также грозить Ирану, России, Турции, - да, в том числе и своему союзнику, чтобы сдерживать его определенный баланс и отход от их позиций. И, в первую очередь, продолжать интенсифицировать, стимулировать распад России на Северном Кавказе. Я считаю, что США и являются нашим главным собеседником в грузино-осетинской проблеме, а грузины и осетины в каком-то смысле пешки в игре между США и всеми остальными, в частности, России.
