Материалы | Евразийское Обозрение №4 | Православная педагогика в XXI веке | С.Некрасов | 2001

Станислав Некрасов

Православная педагогика в XXI веке

Станислав Некрасов, доктор философских наук, профессор

...Исчезновение ведущей ветви отечественной философской литературы ХХ в. революционно-демократической в ее марксистской форме, еще не возродило вторую ветвь религиозно-русофильскую. Третья уродливая линия западнического обществознания стремится заполнить все интеллектуальное пространство и формирует суррогаты первых двух. Вместо православия стране предъявлялся протестантизм как иудеизированное христианство.

Вместо тоталитарной догматики демократические реформаторы и рыночные «вуду-экономисты» пытались внедрить мифологию потребительско-демократического типа. В этих условиях с особой остротой встал вопрос реализации старого проекта русской интеллигенции: усиленного самообразования молодежи, отвращающего ее от нигилизма и терроризма революционного толка и богословской сектантской гордыни. В сущности марксизм и христианство в России оказались сокрушенными одной силой, а потому и возрождение России (сначала в умах молодого поколения) может идти с двух сторон.

Христианство, несомненно, наиболее совершенная из всех мировых религий. Оно было принесено сошедшим на землю живым Богом, а не продиктовано с неба отчужденным существом (иудаизм), мудрецом (буддизм), пророком (ислам). Из всего спектра христианских традиций самое чистое Православие. Католицизм («латинство», по старорусской терминологии) погряз в идее создания земного богатства. Протестантизм выразил сущность буржуазного индивидуализма и прямо благословил аморальное стяжательство, одобрив саму идею банка и ссудного процента как «коллективного ростовщика». В результате протестантизм отрекся от всего корпуса идей Нового Завета и обратился к мировоззрению Ветхого Завета. Католицизм и особенно последние версии протестантизма стали основой бездуховности западного капитализма. Напротив, православие организовывало весь традиционный строй жизни русского народа на протяжении тысячелетия. Несомненны и чисты корни Православия его греко-византийское происхождение, то есть генезис из первоисточника христианства в отличие от искаженного происхождения католицизма-протестантизма. Чисто и происхождение самоназвания русской религии еще до крещения Руси русские были православными они славили правь, знали о яви и нави и жили по прави.

Богоборчество ХХ в. не уничтожило Православие, хотя как социальный институт Русская Православная Церковь так до сих пор и не распрямилась. Не погибла и основанная на Православии народная культура, обращение к которой как к «Ладу» (В. Белов) позволит обновить человеческие души.

Означает ли сказанное необходимость введения уроков «Закона Божьего» в школе и ВУЗе? Разумеется, нет. Разрушение массового атеизма не предполагает моментальное закрепощение сознания новыми догмами. Освобождение от атеизма и есть процесс демифологизации сознания от любых форм открытого и скрыто-религиозного миросозерцания типа атеизма. Несомненно, большинство бывших атеистов среди молодежи (до 60 %) никакой новой веры не обрело, что демонстрирует всеобщий опыт освобождения людей от любых фетишизированных форм сознания. Именно поэтому обязательные уроки «законов Божьего» в системе государственного образования невозможны. Они не будут восприниматься не только самоосвободившимися людьми, но и сторонниками новых нетрадиционных религий, сект и мистических откровений. Последние как творцы новых мифов не предполагают жесткие системы верований: они построены на игре и свободном осмыслении реальности в отличие от приговоров верованиям со стороны научного догматизма. Эти новые формы сознания, соответствующие в основном протестантскому менталитету обогащения, тесно связаны с идеей абсолютной политической и экономической свободы формально связанных индивидов.

Духовное раскрепощение есть оборотная сторона нашей западнической медали. Такие свободные люди настаивают на полном плюрализме и равенстве культов новых и старых. Они (как показывают социологические исследования) не отдают предпочтения Православию перед лицом экспансии американского сектантства в Россию. Мы имеем в таком полном освобождении душ некий искус тотального индивидуализма интеллигентско-богоборческого типа. Это тот вирус, который взорвал изнутри социализм и православие и который стремился превратить нашу страну в колонию Запада в грандиозной мондиалистской схеме. Полное освобождение опустошающе действует на души молодого поколения, ведь единственным выводом после принятия решения служить Мамоне будет вывод об абсурдности существования и необходимости бунта против абсурда. Достаточно вспомнить специфическую трактовку христианства Ф.М. Достоевским, интерпретированную затем А. Камю в его «Эссе об абсурде».

О. Георгий Флоровский в «Путях русского богословия» наглядно продемонстрировал разнообразие неистинных трактовок христианства, основанных на индивидуалистической доктрине. Но если эта процедура была проделана Флоровским в 1937 г., то до сих пор после крушения системы государственного социализма аналогичная процедура не была проделана с марксизмом. В свете сказанного самообразование молодежи не может быть сведено к овладению богатством русской богословской традиции, равно как и познанию разнообразия революционно-демократической линии отечественной мысли. Помимо очищения и разъятия многочисленных трактовок этих традиций задачей для молодого ума оказывается еще и преодоление индивидуалистического нигилизма, замешанного на космополитической религиозной основе ветхозаветной традиции протестантизма и иных форм ложной веры. Впрочем, определение ложного и истинного в понимании души и социальной жизни достигается лишь в ходе упорного процесса самообразования.

Не будем забывать, что в каждом классе и в каждой студенческой группе есть помимо «бизнесменов», «растерявшихся» и «циников» слой ребят «религиозно-ищущих» и взыскующих высшей правды. Пришедшие к власти «демократы» сильно засорили духовную атмосферу общества мистическими умозрениями. Есть опасения, что пришедшие ныне к власти патриоты-государственники также соединяют сознанные сакральные мистификации с собственной волей к власти. В водоворот нашего менталитета попадают наиболее чистые ищущие молодые люди именно те, кто призван возродить Россию. Помогут ли им старшие и более опытные поколения? Или же будут как разуверившиеся во всем циничные социологические агентства считать проценты и раскладку общественного мнения в очередном грандиозном общественном перевороте крушения постсовременности!?

Очевидно, что объявленный глобальный «конец истории» (Ф.Фукуяма) отменяется. Очевидно также, что прыжок в царство либеральной утопии мира не удался. Однако мир продолжает стоять перед выбором между дальнейшей деградацией цивилизацией и гибелью культуры по либерально-рыночному сценарию и неокоммунистическому сценарию свободного развития. Сегодня российское общественное сознание еще не выбрало ясно и отчетливо свой путь развития, однако мутация реставрации ясно показывает на путь к реставрационному развитию. В ходе его ведущим становится государственный сектор экономики, в России это, прежде всего аэрокосмический комплекс, станкостроение, судостроение, информационные технологии и иные отрасли «физической экономики». Сфера государственной регуляции при этом распространяется на науку, образование, здравоохранение и культуру. Единый народнохозяйственный комплекс и единое рыночное пространство, образованное взаимодействие различных форм собственности, представляет собой условие для рывка в будущее посредством контрреформ.

Что же позволяет нам говорить и прогнозировать скорый крах постсовременности? Нам часто говорят, что ХХI век будет веком жестокой борьбы за ресурсы, что в разрыв между техническим прогрессом и духовностью прорвались все силы ада, а в мире все более утверждается некая метафизика зла, в соответствии с которой логика истории непознаваема. Россия-де не может уйти от этой гибельной логики, поскольку мир становится все более взаимосвязанным, и участники исторических событий все чаще являются не просто гражданами своей страны, но гражданами мира. С этой точки зрения мир непознаваем и катится в состояние варварства. Ссылаются на традиции русской философии, в соответствии с которыми грядущее представляет собой неизбежное зло.

Спросим, о какой философии идет речь? Эсхатологизм присущ квазирелигиозной философии и только, нам же указанное качество обобщают на всю русскую философскую традицию. Околорелигиозные поиски философов начала ХХ в. так и не были признаны Русской Православной Церковью, поскольку представленная точка зрения может быть названа агностицизмом, а потому она не имеет ни малейшего отношения ни к науке, ни к религии. Ссылки на постсовременную науку и теорему К. Геделя о принципиальной неполноте множеств несостоятельны. Они отражают состояние сознания погибающего «глобального человейника», в оптике которого злым демиургом является техника, народы неизбежно воюют из-за нехватки ресурсов, планета перенаселена. Наша Земля недонаселена. На современном уровне развития производительных сил планета в состоянии выдержать техногенную нагрузку в 25 миллиардов человек. Все дело, следовательно, в несовершенных производственных отношениях, в принципиальной устарелости капитализма и несостоятельности принципа частной собственности.

В упомянутой выше пессимистической логике оправдания мирового зла и варваризации мира мы видим проявление механистического мышления, достойного физиков, математиков как представителей естественных наук, а также метафизического сознания, свойственного буржуазным интеллектуалам. Существуют неразвитые формы материализма в понимании общества географический и демографический. Крах постиндустриальной утопии, бред постиндустриализма предполагает создание формы ложного сознания, в свете которого возникает технофобия и экологический пессимизм, ведущий к экологическому фашизму. «Русская идея» и научное мировоззрение требуют изменения формы сознания в направлении научного оптимизма. Его принципы: увеличение плотности населения, использование потенциальных возможностей фундаментальных научных открытий.

Православная педагогика в школе и в жизни может выдвинуть тезис: «Верю в человека!» (ибо человек есть образ Божий), западный глобализм словами структуралиста М. Фуко в 1969 г. провозгласил «смерть человека», а устами экофашистов заявил, что человек лишь другой вид обезьян, опасный для природы. Все антиутопии от Уэллса до Оруэлла и Хаксли полностью реализовались в западном мире. Этим антиутопиям противостоит сияющий образ православной педагогики, основанной на православной антропологии и учении о преображении мира.

г. Екатеринбург