Александр Юсуповский

(Член Совета по Национальной Стратегии)

Выборы как индикатор кризиса публичной политики

Повторю: проблема не в неотличимости друг от друга партий, выступающих «за всё хорошее и против всего плохого»… Дело в смысле и содержании выборов как ключевого политического института. Когда избиратель, подобно «Витязю на распутье», стоя перед избирательной урной, словно читает на ней высеченную надпись: «за правых не голосуй – последние штаны потеряешь, за «левых» не голосуй, потому что не такие они и левые и ничего ты от них не приобретешь, а центристы и сами не знают за что они выступают. Но всем в Думу страсть как попасть хочется…» В «повестке дня» выборов, без которой, даже при формальном соблюдении всех выборных ужимок и прыжков они становятся бессмысленным состязанием личных и групповых амбиций соискателей приза «наибольших зрительских симпатий». И не более. Феномен «голосования против всех» более серьезён, чем официальная (возможно лукавая) статистика его отражающая и его официальные сугубо негативные интерпретации.

Проблема представительности власти. Одной из причин, такой «смазанной» картины различных блоков, возможно, являются источники их финансирования, наличие сырьевых олигархов чуть ли не во всех партийных списках. Попытаюсь очертить контуры проблемы: дело даже не в сверхпредставленности богатых слоев во властных кругах и недопредставленности представителей иных групп населения. И я не разделяю уверенности многих публицистов о меньшей склонности к коррупции миллионеров, сравнительно с выходцами из менее богатых слоёв населения. Дело в том, что такой состав делает неизбежной логику действий власти по принципу: «То, что хорошо для сырьевого сектора экономики – хорошо для России!» И в данном случае неважно, через какие блоки и партии этот сектор будет лоббировать свои интересы: через Единую Россию или КПРФ… Неважно «Базовый элемент» или ЛУКОЙЛ будет выдавать и продавливать собственные корпоративные интересы как государственные и общенациональные. Надежд на то, что представители корпораций будут искать баланс этих интересов или подчинять интересы своих бизнес групп интересам общим и стратегическим для страны или государства интересам история предыдущего десятилетия не оставляет.

Эффективность регулируемой избиркомом демократии. «Дырявые» барьеры? Принятые избирательные законы, так и не стали надежным заслоном, делающим выборы прозрачными публичными, честными. С одной стороны мелочными придирками не очень сложно снять неугодного кандидата с выборов. С другой стороны, законодательство узаконивает различные уловки кандидатов в законодательную власть. Например закон не запрещает идти на выборы лицам (президентам, министрам, губернаторам) заведомо не собирающимися становиться депутатами... И не считает это подлогом и обманом избирателей. Было бы неплохо приглядеться к различным блокам и оценить их и по данному критерию: присутствия подставных кандидатов, призванных повысить популярность идущих в Думу сил. Что при этом снижается и ухудшается, похоже, не волнует политтехнологов и лидеров данных блоков. Не будем рассматривать нравственную сторону подобного электорального поведения, хотя в отличие от многих цинично прагматических аналитиков, я не склонен недооценивать деморализующего воздействия таких кульбитов на избирателей, снижающих и без того невысокую нравственную планку политиков и политики. Но есть еще и проблема долговременной стратегической девальвации самого института выборов как ключевого института представительной демократии. Поскольку выборы можно рассматривать и как инструмент периодичной легитимации власти. А проблема собственной легитимации есть всегда ключевая проблема любой власти. Тем более, власти, не имеющей иных инструментов, либо не умеющей пользоваться иными инструментами собственной легитимации. При этом не стоило бы отождествлять электоральную «поддержку» в виде шуршания бюллетенем (нередко потому, что «альтернативные кандидаты» кажутся «еще хуже») и активной и осознанной готовностью поддерживать эту власть. И наблюдаемое «примирение с властью» выдавать за активную ее поддержку.

Нарушения есть, а нарушителей нет? Уверен, что и на нынешних выборах даже обоснованные жалобы кандидатов на подлоги, «подсыпки», порчу «неправильных» бюллетеней, не будут рассмотрены… Выходя из своего избирательного участка, услышал разговор двух избирателей: «Ты за кого голосовал?» Да какая разница? Все равно кому надо и сколько надо «насыплют»… Без специальных исследований трудно судить какой процент избирателей придерживается такого мнения об институте выборов, но думаю, что далеко не единицы. Но хотелось бы напомнить, что оборотной стороной сомнений в эффективности и легитимности демократических избирательных процедур является уверенность в эффективности и целесообразности процедур непарламентских и недемократических… Пока мы не явимся свидетелями судебных процессов, где будут осуждены схваченные за руку нечистоплотные представители избирательных комиссий, всерьёз к декларациям о «честных выборах» не будут относиться ни сами представители избирательных комиссий, ни партии, ни кандидаты, ни избиратели.

Изъяны представительности власти. Еще одна «крамольная мысль». Если бы в свое время в законодательство был введен не 5%, а 4% барьер, то «Яблоко» и СПС были бы представлены в Думе? Или совсем немного «не дотянули» бы не до 5, а до 4 процентов? Вопрос этот далеко не умозрительный, а достаточно серьёзный. Не то чтобы было очень уж жалко «блок Чубайса», и не то чтобы СПС хотя бы отдаленно напоминал честных политических игроков (память ещё хранит воспоминания о ксероксной коробке набитой долларами - основном предвыборным инструменте команды Чубайса на выборах 1996 года и символе этих выборов). Не переоценивая популярности этих политических сил, хотелось бы поставить вопрос: симптомом ЧЕГО является непрохождение этих блоков в Думу? А ведь депутатский корпус уже проголосовал за ещё более высокий процентный проходной барьер в Думу, который должен вступить в силу в будущем, тем самым лишая несколько миллионов избирателей права быть представленными в Думе. Может, хотя бы часть из непрошедших в Думу депутатов (которые в своё время рьяно голосовали за повышение проходного барьера «под себя») поймут, что нормы права тем и отличаются от кажущихся ситуативно политически целесообразных мер, что они либо справедливы для всех, либо несправедливы тоже для всех и оборачиваются бумерангом, всякий раз ударяя любителей подменять право политической целесообразностью.

У избирателя правомерно возникает вопрос, каким медом намазаны думские кресла, что она так притягивает преимущественно богатеньких патологических профессиональных лжецов? И какой смысл верить кандидатам, если на выборах в прошлую Думу ни одна из партий, ни один из кандидатов не обещал своим избирателям ни голосовать за ввоз в Россию радиоактивных отходов, ни за обязательную автострахование, ни за ужесточение закона о Гражданстве или другие столь же сомнительные и непопулярные меры… Механизмы ответственности и контроля над депутатами размыты и нереализуемы. Выборы не стали значимым шагом и в данном направлении. Поэтому и говорить о контрольных функциях самой Думы за исполнительной властью – а это тоже одна из важнейших функций любого парламента – пустое сотрясание воздуха. И нужен ли обществу, рядовым гражданам такой небесплатный для них гибрид богадельни и кормушки, полезность которого неочевидна? И подобные вопросы будут возникать, тем больше, чем менее рационален и содержателен будет сам институт выборов.