Исследование носило поисковый характер. Целью исследования была выработка содержательной концепции избирательной кампании, тактики работы с теми или иными группами протестного электората.

Соответственно, общие ("средние") результаты исследования могут отличаться от аналогичных данных исследований, проведенных в рамках всероссийской сети, которая обычно охватывает более 40-50 регионов; однако в ходе исследования получен целый ряд довольно новых результатов, которые и нуждаются в интерпретации.

Сама методика "разбиения" электоральных групп для нас традиционна с середины 90-х годов, численно "размерность" основных идейных ориентаций в среднем по России за эти 10 лет изменялась на проценты или даже доли процентов - в зависимости от величины самих "ниш". Исход выборов обычно зависел от того, в какой "конфигурации" в каком году "склеивались" или "разваливались" те или иные "ядерные электораты", запускались ли какие-то удачные или малоудачные Новые проекты - обычно на словах шумно претендовавшие на "общенациональность", а на деле - на привлечение "неопределившихся" за пределами "ядер".

С точки зрения своего материального положения (точнее, самооценки материального положения) опрошенные распределились следующим образом:

- Материальных затруднений не испытывают 2,4%

- Материальных трудностей обычно не испытывают, хотя на дорогостоящие покупки приходится копить 37,3%

- Не могут позволить себе покупку некоторых важных вещей и продуктов 33,4%

- Приходится экономить даже на самом необходимом 21,9%

- Живут в нищете 2,8%

Затруднились ответить 2,1%

Именно наличие этого "среднего класса" обеспечивает постоянно высокий рейтинг В. Путина и "Единой России". Институт Комплексных социальных исследований РАН провел летом нынешнего года специальное исследование, посвященное социально-политическому самоопределению среднего класса. Фрагменты этого исследования будут даны в Приложении. Представляется важным то обстоятельство, что по сравнению с "ельцинскими" временами, когда можно было с известной долей натяжки говорить о противостоянии "народа" или "народно-патриотических сил" антинародному режиму и компрадорской верхушке, то сегодня говорить о подобном противостоянии неуместно. Власть получила пассивного союзника в лице этого "среднего класса". Поэтому любая политическая сила, стремящаяся к реальной власти, на наш взгляд, должна не противопоставлять себя этому "среднему классу", а пытаться предложить ему какие-то новые идеи, которые он способен воспринять. Условно говоря, работать в парадигме "развития", а не в парадигме "ностальгии".

1. "ПРОТЕСТНЫЙ ЭЛЕКТОРАТ" И ЕГО ОСНОВНЫЕ ТИПЫ

Социологическая и политологическая традиции выделяют два типа протестного электората: коммуно-протестный и национал-протестный. Наиболее ярко это проявилось в 1993 и 1995 годах на "пике перелома", когда представляющие два основных протестных типа КПРФ и ЛДПР заняли два первых места по партсписку (в 1995 г. Жириновский для многих неожиданно был вторым, собрав в два раза меньше голосов чем в 1993 и чем КПРФ-95). За прошедшие десять лет протестный электорат существенно трансформировался. Мы выделяем сегодня следующие типы протестных электоратов (с точки зрения идеологических ценностей):

1. Традиционал-протестный. Он характерен для тех групп населения, которые не приняли в принципе перемен, произошедших в стране после начала 90-х годов. Для их менталитета характерно сочетание советских ценностей (в основном, позднесоветских) с досоветскими крестьянскими: т. н. "коллективизм", неприятие буржуазных ценностей, современной городской морали, обожествление государства и т. д. Традиционал-протестанты голосуют преимущественно за КПРФ, которой при Зюганове удается совмещать "левую" риторику с "право-консервативными" ценностями. Наблюдается тенденция постепенного сокращения этого типа протеста по мере включения регионов с традиционалистским укладам в современные социально-экономические процессы, а также естественной смены поколений. Оценка подобного электората, составляющего "ядро" сторонников КПРФ от 8 до 12%; в нашем исследовании он представлен ближе к нижней границе, ибо крупные регионы "красного пояса" не изучались.

2. Лево-протестный. Неприятие "буржуазных" ценностей в нем сочетается с отрицательным отношением к сильному государству, отрицанием вообще "этатистской" коммунистической традиции, критическое отношение к СССР, ненависть к Сталину. При всей "новолевой" (социал-демократической, социалистической, самоуправленческой) модернистской фразеологии, в основе его лежит характерная для значительной части русской интеллигенции с позапрошлого века ориентация на "артельные ценности", близкие к анархизму. Государства - чем меньше, тем лучше! Для такого типа протеста характерно неприятие Г. Зюганова и нынешней КПРФ как слишком "правой" политической силы, ориентированной на поддержку сильного государства и традиционалистских ценностей, включая даже элементы клерикализма. Лево-протестный электорат проявил себя как весомая политическая сила в 1995 г. (голосование за С. Федорова, С. Говорухина и др. превысило 3 млн. и не преодолел 5% из-за склок "вождей" ), но потом его роль стала постепенно снижаться. По нашей оценке его общий объем не превышает сегодня 1,5-2% от всего дееспособного населения: это специфический "реликт СССР", пока не нашедший массовой базы в пореформенной России. В настоящем исследовании лишь 0,4% идентифицировали себя с данной системой ценностей - поскольку кроме традиционно "этатистского" Питера в нем не представлены города-миллионники. В Нижнем такого избирателя мало; в Москве - до 3%, "очагово" он представлен в наукоградах Московской области, на Урале и в Сибири.

3. Консервативно-протестный ("государственники-патриоты"). В отличие от первой, традиционалистской протестной группы, в значительной степени унаследовавшей "крестьянскую" ментальность в городских интерьерах, данная группа ориентирована скорее на городские ценности. Это те, кто ценит традиционное сильное и социально ориентированное государство как в его советском, так и досоветском обличье ("Россия, которую мы потеряли"). Это очень значительная по объему электоральная ниша "государственников, кинутых государством" - долгое время являвшаяся некоей правой периферией электората КПРФ, голосовавшая за Зюганова и в большей степени Лебедя в 1996 г., а в 1999-2000 г. за Путина. Сегодня она не столь однозначно ориентирована на КПРФ, как в 90-е годы, когда КПРФ была флагманом борьбы с "антинародным режимом", открыто проводившим явно антигосударственную политику. Сегодня государственники достаточно лояльно относятся к В. Путину и частично готовы поддержать "партию власти". Эта ниша составляет примерно 20-23% от всех голосующих. Она в основном состоит из патриотов "советского" образца; патриоты, ориентированные скорее на "православные" и прочие "белые" ценности, составляют лишь немногим более одной десятой части всей группы "патриотов". Статистику подтверждают все завершившиеся электоральные циклы, в которых "белым" патриотам ни разу не суждено было добиться сколько-нибудь значительного успеха. Православно-государственническая традиция, как система ценностей, которую поддерживает до 23 населения, имеет столь слабый электоральный потенциал; православие для большинства граждан - это скорее фоновая и "парадная", чем актуальная ценность.

4. Национал-протестный ("националисты"). Ориентированы на проблематику, связанную с засильем "инородцев" и "чисто русскую власть". За русских националистов готовы проголосовать лишь немногим более 2% голосующих. И это при том, что сама по себе национальная проблематика сильно обострена и продолжает обостряться. Так, согласно проведенному исследованию, 45.7% готовы поддержать тезис о "государстве для русских". Почему же получается всего 2% на выборах? Дело в том, что национальная проблематика - это классическая ценность "второго ряда", условно говоря, запрос обращен к власти, чтобы она навела порядок в национальном вопросе, а вовсе не к каким-то политическим группам, называющих себя "русскими националистами". Да и опыт последней истории показывает, что силы, ставящие национальный вопрос на первое место, вызывают опасения слишком у многих "не определившихся" (за голоса которых идет реальная борьба) - и обречены на маргинальные позиции в том случае, если выборы не совпадают с обострением кризиса. За 10 лет с 1993 г. подобного не было ни разу, хотя непропорционально высокие голоса Жириновского-93 были в каком-то смысле эхом стрельбы 3-4 октября в Москве.

5. "Левые либералы". В либеральной части политического спектра тоже есть свои "левые" и "правые". "Левые" либералы это "яблочники" или "стыдливые социал-демократы" (по целому ряду причин с-д "бренд" в нашей стране непопулярен) - ориентированные не столько на ценности "свободного рынка", сколько на демократические и правозащитные идеи. Их сегодня 6-7%, но поскольку Явлинский лично многих разочаровал, 5% не безоблачны в 2003 г., а идеи "Яблоко без Явлинского" реально всплывают внутри организации все 10 лет ее существования - даже без всяких внешних интриг.

6. "Правые либералы". Ориентированы на ценности свободного рынка, и связанные с ними идеи "социал-дарвинизма": "пусть всегда выживает сильнейший". Их не более 3-4% (примерно таков сегодня рейтинг доверия А. Чубайса), электорат СПС к этому "оголтелому ядру" обычно не сводится. В сверхуспешном для правых 1999 г., когда они ухватились за "путинскую волну" как одна из "колонн новой власти", среди избирателей "старые правые" не превышали трети, за образом молодой динамичной силы пришло много молодежи в регионах. Непропорциональное влияние этой силы обеспечивается не только внешней поддержкой, но и захватом ряда позиций во власти и собственности в начале 90-х; однако для идейного "правого либерала" ни Гайдару, ни Чубайсу так и не дали пока "порулить" - отсюда накал оппозиционной "режиму" демагогии, далее транслируемый "своими СМИ" не столько России, сколько "мировому сообществу".

Каков же общий размер электората, являющегося "протестным" по идейным соображениям? Около 25% опрошенных заявили о себе, как о сторонниках нынешнего курса, связанной с ним стабильностью и постепенными рыночными реформами - это и есть потенциальный электорат "Единой России". Еще примерно 29% затруднились идентифицировать себя с той или иной идеей (обычно они с 1993 года не ходят на выборы вообще). Таким образом, идейно протестный электорат в общих чертах может быть оценен как примерно 45% от всего списочного состава избирателей. Вероятно, это даже заниженная оценка, так как среди затруднившихся ответить, также значительное число тех, кто не удовлетворен нынешним положением дел. Дальнейший анализ скорее подтверждает данный вывод. Скорее всего, именно эти "идейно-определившиеся" люди в своем большинстве придут на нынешние "беспредметные выборы" в ситуации низкой явки и небывало большого голосования "против всех", о чем дружно говорят уже полгода почти все серьезные аналитики в путинской России.

Географические различия в типах поведения избирателей в основном связаны не столько с конкретными регионами по их географическому положению, сколько с преобладающими в них типами поселений, что было впервые доказано рядом исследований (О. Григорьев, М. Малютин, А. Нещадин) по опыту голосований еще в 1993 г. на апрельском референдуме. В больших и средних городах протестного электората меньше, а в нем меньше доля традиционалистов; в малых городах и селах картина скорее обратная. Феномен "красного пояса" с доминированием "традиционалистов", был характерен для Юга Центральной России, где сохранился сельский традиционный уклад жизни, в том числе и в малом городе. Однако последние годы наблюдается процесс "распада" Красного пояса - в связи с разочарованием в правлении лидеров местной КПРФ, в среднем ничуть не менее вороватых и ничуть не больше думающих о "трудовом народе", чем прочая нынешняя власть в стране. С другой стороны, несколько хороших урожаев подряд и несколько лет экономического роста "подкормили" село и перерабатывающую промышленность в большинстве регионов на юге страны с преобладанием русского населения

Политические предпочтения

Таблица 1. Партийные предпочтения некоторых ведущих протестных групп.

Мы сознательно не включили в таблицу более мелкие протестные группы, так как они недостаточно статистически представлены для их разбиения по партийным предпочтениям. Но и эта таблица достаточно хорошо показывает, что в наибольшей степени перспективна для "Блока Сергея Глазьева" ниша "государственников", но никак не "левых традиционалистов" В последней группе личный рейтинг доверия С. Глазьева высок, но рассчитывать ему на голоса для своего блока не приходится. Даже в группе "левых либералов" блок имеет несколько лучшие позиции - в России-2003 больше неудовлетворенных Явлинским-"Яблоком", чем уставших от регулярных "недопобед" Зюганова-КПРФ.

"Ядро" коммунистического электората по-прежнему считает Г. Зюганова достойным лидером своей организации, и предположения, что Г. Зюганов теряет там свои позиции не подкрепляется социологическими данными (насколько нам известно - политологическими тоже: нужно будут получить в 2003 году в полтора-два раза меньше мандатов, чтобы там хоть что сдвинулось). Иное дело - левая и правая периферии коммунистического электората, голосовавшие на за КПРФ в Думу в 1995 и 1999 году - когда у них был хоть какой-то выбор, и даже не за Зюганова в 1996 и 2000 годах - а против власти. В 2000 году таких - не поверивших Путину - было более 8 миллионов (КПРФ и более радикальные компартии получили в декабре чуть более 18 млн. голосов). Фактически те же голоса Зюганов поучил и в 1 туре в 1996 году, а во втором (за счет примкнувшего меньшинства жириновцев и сторонников Лебедя) - даже 30 млн. То есть те "левые", которые не считают себя сторонниками КПРФ, а также "государственники".

Первая группа из этих двух названных чрезмерно малочисленна, чтобы рассчитывать на весомый электоральный потенциал; кроме того, в ней масса "вождей" и идейных распрей. Попросту говоря, для нее Глазьев (и уж тем более Рогозин) - не очень-то "левый": в лучшем случае "с нами - а не наш", как говорил Ленин о Троцком, если верить Горькому времен Сталина. Иное дело - вторая группа: для ее "помнящей части" КРО-95 и успехи Лебедя в 1996 г. запомнились как упущенная возможность, которую не грех реализовать получше в "новые времена". Перехода к Ельцину и Хасавьюрта Лебедю многие в этой среде не простили и после его гибели; ничего криминального в сотрудничестве с Путиным Рогозина а потенциально и Глазьева - если, конечно, дадут хороший пост, а не роль "прикрытия" - эта среда не видит.

Таблица 2. Отношение к Г. Зюганову среди сторонников КПРФ, иных "левых" и "государственников".

"Государственники" делят свои симпатии между "Единой Россией" и КПРФ. Очевидно, ни та, ни другая партия, не являются для данной группы протеста в полном смысле "своей". Соответственно, их выбор носит в значительной степени вынужденный характер: государство по-русски - это "быть у верховной власти", всех остальных пока как "серьезных претендентов на власть" эта среда не рассматривает. Ничего нового тут нет: в КРО со Скоковым как в новую "партию власти" Россия всерьез не поверила (даже на жалком фоне НДР Черномырдина), а вот в Лебедя-96 как в нового президента более 11 млн. полгода спустя поверило. Интересно посмотреть на предложенную таблицу и с другой стороны. Так, среди тех, кто сегодня голосует за КПРФ, лишь 55,4% идейно идентифицируют себя с убежденными сторонниками КПРФ, а 24,8% поддерживают не "столько КПРФ, сколько сильное и эффективное государство", то есть являются скорее социал-государственниками. Аналогично, среди тех, кто сегодня намерен голосовать за "Единую Россию", лишь 47,4% поддерживают в полной мере нынешний политический и экономический курс; 15,3% являются "государственниками" - это фактически "путинский остаток" от электората 1999-2000 и т. д.

Сказанное позволяет предположить, что в интервале между КПРФ и "Единой Россией" существует значительная электоральная ниша, связанная с идеей традиционно сильного в России государства, которая никем не занята, ибо Жириновский "государством" никогда управлять не будет. Кое-кто из этих "государственников" является правой периферией электората КПРФ, кто-то - левопротестной периферией электората "ЕР". Кроме Народно-патриотического союза на эту нишу уже заявили свои претензии "Партия возрождения" Геннадия Селезнева и Народная партия Геннадия Райкова. Но их электоральные перспективы в настоящее время еще слабее, чем у НПС. С этими "коллегами" по электоральной нише можно либо объединяться, либо бороться на уничтожение, хотя лучше всего - просто игонорировать (особенно Селезнева, показавшего всю иллюзорность идеи раскола электората и актива КПРФ на практике). Сила народников - в одномандатниках, "раскрутиться" как список, способный в глазах не определившегося избирателя на 5% - им так и не удалось при всех усилиях лета 2003 г., когда Путин дал им фактически "зеленую улицу" на ТВ. Дело тут прежде всего в личном очень маленьком рейтинге доверия к мало симпатичному для большинства населения Райкову - хотя и не только.

Теперь остановимся на некоторых особенностях и генезисе трех основных (наиболее крупных) протестных ниш. Вообще, складывается впечатление, что в обществе нарастает напряжение, и, соответственно, увеличивается объем протестного электората. Притом, что сам фасад политического режима остается чрезвычайно стабильным: уровень доверия президенту В. Путину по-прежнему высок, уровень доверия правительству достаточно высок, "партия власти" "Единая Россия" занимает лидирующее положение. Сошлемся в этой связи на данные исследования, проведенного летом 2003 г. Институтом комплексных социальных исследований РАН.

Таблица 3. Доверие основным институтам власти и общества (лето 2003)

Таким образом, чемпион по недоверию - МВД, что создает огромную потенциальную уязвимость Грызлова по ходу кампании-2003, сколько не затевай "чисток от оборотней". Однако поскольку партии - вторые по уровню недоверия в России (а Дума четвертая между банками и местными властями), подобную кампанию должны вести не политики! Так или иначе, на первом месте по величине в России все еще существует "старый" протестный электорат, который до сих пор продолжает негативно относиться к самому вектору развития страны и к тем переменам, которые произошли в стране за последние 10-12 лет (после распада СССР). Таковых около 38%, те, кто считает, что "перемены принесли больше плюсов" - составляют менее 10%. Однако возникла достаточно представительная группа общества, составляющая около 48%, которая занимает достаточно компромиссную позицию _ "перемены принесли и плюсы, и минусы". Это электорат, адаптировавшийся к переменам, хотя и до конца их не принявший, лежащий в основе устойчивой поддержки Путина первого срока.

Отношение к переменам, произошедшим за последние 10 лет