Далее последовали драматические события конца 80-х - начала 90-х годов, в результате которых советский блок, а затем и сам СССР распались. Причём так стремительно, что возникли новые проблемы и для самого Запада. Резкое и внезапное ослабление евразийского полюса в лице Москвы качественно изменило функцию тех береговых геополитических регионов, которые были призваны выполнять вспомогательную роль для атлантизма в позиционной войне против континентального ядра. Китай, впрочем, как и объединенная Европа на западе Евразии, следуя за инерциальной логикой геополитики эпохи «холодной войны» непомерно увеличил свою мощь и, в свою очередь, стал представлять за счёт темпов роста определенную угрозу для США. Так постепенно Китай из вспомогательного фактора превратился в самостоятельную силу. Хотя не следует сбрасывать со счета качественный характер этого нового возвышения Китая – в огромной степени это связано именно с экономической поддержкой США, и это будет сказываться до того момента, пока Китай не выйдет полностью на самостоятельный курс, а по всем расчётам это произойдет не так скоро. В самом Китае существуют очень серьезные преграды для дальнейшего экономического роста – бурный демографический потенциал, скудость природных ресурсов, крайне неравномерное развитие богатых береговых и бедных континентальных зон и т.д.

Геополитика Китая сегодня определяется следующими факторами: самое главное и принципиальное – отношения с США – весьма тонкий вопрос. Китай, оставаясь номинально коммунистическим и претендуя на самостоятельную роль в региональной политике, естественно, всячески дистанцируется от США, не устаёт подчеркивать свою приверженность «многополярной» модели – читай альтернатива глобальной единоличной гегемонии США. Но вместе с тем глубина интегрированности Китая в западную и в первую очередь американскую экономику такова, что любой люфт для серьезных конфронтационных демаршей в этом направлении весьма ограничен. Поэтому здесь Китай скорее всего будет придерживаться выжидательной тактики, стараясь увильнуть от прямого американского влияния, но вместе с тем, стремясь избежать прямой конфронтации. Для США такой противник как Китай чрезвычайно удобен: его политический режим оправдывает рост военных расходов в американском бюджете, а зависимость китайской экономики от внешнего рынка страхует до определенной степени от неприятных неожиданностей.

С Востока Китай подпирает активная сила Японии, представляющая собой конкурентную модель организации всего Дальневосточного региона. В этом смысле пределы китайской экспансии на Восток строго ограничены. Китайский вопрос является главнейшим геополитическим вопросом в современной Японии, где конкурируют между собой различные модели видения будущего – наряду с атлантистской откровенно проамериканской позицией рассматриваются как проект «желтого мира» (альянс Япония + Китай), так и евразийский вектор (ось Москва-Токио).

С Запада Китай ограничивается исламским пространством Центральной Азии и Индией. Это довольно активные политически пространства с демографическими показателями, отчасти сопоставимыми с самим Китаем. Различие и антагонизм по многим вопросам (проблема уйгуров мусульман Синь-Цзяня, китайско-индийские споры по Тибету и т.д.) с этими территориями ставят естественные преграды для западного вектора развития.

Более или менее открытыми являются два направления Север и Юг.

Геополитическая проблема Севера для Китая воплощается в китайско-российские отношения. Взглянув на этот вопрос из Москвы, тоже самое становится китайской проблемой для России. У Китая с Россией на данном историческом этапе крайне слаба т.н. «геополитическая комплиментарность» – «взаимодополняемость». Если для самого Китая российские природные ресурсы, продукты военно-промышленного комплекса и особенно слабозаселённые территории Сибири являются в высшей степени привлекательными, то для России Китай представляет собой только краткосрочный интерес – в первую очередь, в вопросе финансовой мощи; стратегически же – геополитически, демографически, геоэкономически и т.д. – Китай, обратившись к Северу, представляет собой колоссальный риск и серьёзную опасность. И наоборот, Россия жизненно заинтересована в геополитическом сближении с региональными конкурентами Китая – Японией, Индией, исламскими странами Центральной Азии, с которыми «геополитическая комплиментарность» у России, напротив, налицо.

Эти противоречия решаются только в одном направлении: если Китай выбирает в качестве основного геополитического вектора – «рывок на Юг». Южный вектор геополитической экспансии Пекина, стеснённого на Востоке и на Западе идеально соответствовал бы стратегическим интересам России. Гигантский Китай вступает на этом направлении в геоэкономические, демографические, военно-политические и дипломатические игры, которые никак не затрагивают евразийские интересы России. Океанический бросок Китая – единственное, что может сделать из него нашего полноценного партнера и союзника. Этот фактор должен рассматриваться как главный аргумент в российско-китайской геополитической игре, входить в перечень основных условий при неформальных переговорах.