Отдельная тема внешняя политика. Здесь Путин следовал одновременно трем стратегиям: патриотическая риторика, и реальное колебание между ориентацией на Европу и США. Так как потенциала для полноценной стратегической автаркии у России нет, то серьезным значением обладает только выбор между США и Европой. Путин в этом вопросе колебался. Так как стратегические интересы России, с геополитической точки зрения, лежат в сфере российско-европейского стратегического партнерства, причем вопреки геополитическим интересам США, то ситуация у Президента была не из легких. Могучие США – кнутом, и пряником – давили на Россию, а нерешительная Европа то протягивала руку дружбы, то тут же отдергивала. Теоретически Путину следовало бы взять курс на последовательное евразийство и не сходить с него ни при каких обстоятельствах – ни после 11 сентября 2001 года, ни во время американской агрессии против Ирака, ни до этих событий.

Все шаги в евразийском направлении – активизация отношений со странами Азии, интеграционные процессы в рамках ЕврАзЭС, партнерство с Европой и т.д. – следует признать успехами. Уступки в пользу США – провалами.

При этом надо сказать следующее: Путину все это время удивительно везло. Это очень интересное качество: везение.

2. Что мешает президенту развернуться в полную силу?

А.Дугин: Практически все реальные и действенные шаги Путин предпринял в самом начале своего президентского срока. Стремительно, неожиданно, действуя довольно резко. И именно это стало его политическим фундаментом.

У меня сложилось впечатление, что остальное время Путин отбивал контратаки, которые последовали со стороны потерпевших в результате его реформ, ведя на внутриполитическом фронте арьергардные бои. Эти контратаки были очень серьезные, и в значительной мере по ряду параметров Президенту пришлось либо остаться на месте, либо даже несколько отступить.

После быстрой победы над чеченскими сепаратистами, операция вошла в затяжную фазу – ни войны, ни победы. Осаженные поначалу фрондеры-губернаторы через три года как ни в чем ни бывало всплыли в рядах «Единой России», которая была призвана их упорядочить и пытаются снова заказывать там музыку; они перехватили политическое орудие в виде этой малоудачной партии, и, шантажируя Президента выборными проблемами, снова тащат одеяло на себя. Федеральные Округа оказались в значительной степени недейственными, лишь умножили ряды бессодержательных бюрократов. Радикальные исламские секты опять вовсю выступают на ТВ. «Патриотизм» и консерватизм содержательного наполнения так и не получили, все остановилось на уровне лозунгов и трескучих фраз, и горстки ехидных телеведущих. Настоящего политического примирения не произошло, кремлевская администрация по-прежнему «гоняет коммунистов» и занимается пиаром (в стиле позорных «Идущих вместе»).

Иными словами, Путин не только не развил, не завершил свои начинания, но и в определенных вопросах был оттеснен с тех позиций, с которых начал.

Почему это произошло? Я думаю в силу того, что Президент стал Президентом слишком стремительно. Возможно, на это и рассчитывали определенные силы. Он просто не успел вооружиться ни идеологически, ни концептуально, ни командно, ни политически для столь высокой должности. Огромную роль сыграл жуткий кадровый дефицит, полное отсутствие каких-то новых и свежих персонажей в элите. Путинские назначенцы в большинстве случаев оказались не способными справиться с поставленными задачами, поэтому процесс ротации элит застыл, заморозился: допутинские кадры были эффективнее и опытнее, но принадлежали иной политической парадигме; путинские люди – разрознены и случайны, а личной преданности было бы достаточно только в том случае, если бы у Президента была четко оформленная идеологическая база иили диктаторские наклонности.

Были и внешние причины: давление со стороны Запада оказывалось беспрецедентное. Любое действие, направленное на усилении позиции России, не могло радовать США, и это, естественно, приводило в действие всю внутреннюю агентуру влияния, включало и внешние рычаги – экономические и политические.

3. Что делать Путину – сегодня, сейчас, завтра?

А.Дугин: Я думаю, что второй срок ему надо провести в предельно активном режиме. Путину предстоит создать новую политическую систему, осуществить фундаментальные реформы, которые он обозначил в самом начале, запустить колесо ротации элит.

Мы видим, что в вопросе элит сложилась тупиковая ситуация: наиболее эффективны олигархические кланы и их менеджмент, но их интересы в частной сфере, а не в государственной. В государственном, напротив, преобладает все та же беспросветная чиновничья коррупция. Народ же довольно пассивен, и к самоорганизации слабо приспособлен. Поэтому Путину надо сделать усилие, чтобы отыскать в нашем сегодняшнем обществе пласт реальной контрэлиты. Либо надо искусственно взрастить ее, либо перевербовать часть эффективного менеджмента в политико-государственный сектор. Без нового витка ротации элит стране грозит коллапс.

Сейчас для Путина переломное время. Надо ответить всерьез на многие вопросы: что такое Россия в сегодняшнем мире? Куда ей идти? Сейчас все это неопределенно…

4. Какое место в истории, на ваш взгляд, уготовано этому человеку?

А.Дугин: Пока Путин символизирует передышку. Его позитивное восприятие явно подогревается памятью о чудовищном предшественнике. Если отвлечься от этого, Президент совершил вещи, которые в исторической перспективе не достаточны. Если все останется, как сейчас, т.н. «инерциальный сценарий» и ничего экстраординарного не произойдет, о нем напишут – «он был явно лучше своего предшественника». Но я думаю, что Путину этого будет мало.

Какой окажется роль самого Путина в исторической перспективе?

Я убежден, что у России есть только одно будущее – евразийское, и полагаю, что Путин может состояться только как евразийский президент. Тогда все будет более или менее ясно и со страной, и с народом, и с государством, и с ним самим. Это еще не значит, что будет легко. Будет трудно, невероятно трудно, но путь будет правильным.