Международное Евразийское Движение - Новости - "Афганистан.Ру": Новый Талибан начинает борьбу за ядерную бомбу

"Афганистан.Ру": Новый Талибан начинает борьбу за ядерную бомбу

Южная и Центральная Азия оказалась перед перспективой появления нового Большого Талибана. События вокруг Красной мечети в Исламабаде, активизация непримиримой оппозиции в Афганистане, распространившей свои действия не только на южные, но и на восточные провинции страны, свидетельствуют – «яростные муллы» перешли в наступление. Лидеры вооруженного ислама не только пытаются взять политическую инициативу в регионе в свои руки, но и планируют территориальную экспансию – как в Афганистане, так и в Пакистане.

Цель «Большого Талибана» – доступ к ядерной бомбе

Всего лишь год-два назад Талибан контролировал только ситуацию в пакистанском Южном Вазиристане и – частично – в трех-четырех южных афганских провинциях (прежде всего - Гельманд, Кандагар, Забуль). Теперь «яростные муллы» нацелились на восток Афганистан, на Кабул и на пакистанскую столицу. Талибан больше не хочет быть региональным движением, бьющимся в бесперспективных и изматывающих боях с британским спецназом в Гельманде и взрывающим фугасы под полицейскими патрулями на кандагарских дорогах. Талибан целит в Кабул и Исламабад, атакует политические центры двух ключевых государств Южной Азии, одно из которых располагает ядерным оружием.
События в Красной мечете – это не банальный заговор фанатиков. Это – начало активной борьбы Большого Талибана за гегемонию в южно-азиатском регионе и за доступ к атомной бомбе. Начало борьбы за Ядерный Талибан.

Афганистан – стратегическая ловушка для Запада

Вооруженный ислам Южной Азии проводит перегруппировку сил. Не видеть это уже просто невозможно. Афганистан, начавшись как стратегический успех НАТО и США, все больше превращается в стратегическую ловушку для Запада. Здесь натовские силы изматываются в партизанской борьбе, здесь Вашингтону и Брюсселю навязывается проигрышная тактика реагирования на новые вызовы «яростных мулл», низводящая проблему рвущегося в южно-азиатскую реальность «ядерного Талибана» до борьбы с коррупционерами в кабульском правительстве и производителями опиума в Гельманде.
Новый Большой Талибан будет пытаться нанести смертельный ответный удар по Западу не в Кабуле. Афганский проект «яростных мулл» - это уже очевидно - превращается из первого исламистского фронта во второй. Главной целью Большого Талибана становится Пакистан.
Собственно, он всегда ею и был. Просто и муллам, и американским политикам долгое время было удобнее говорить исключительно об «афганской проблеме». Для первых она была стратегической операцией прикрытия, для вторых – попыткой уничтожить исламистскую угрозу Пакистану на афганском фронте. Попытка не удалась.

Два кризиса сливаются в один

Вооруженный ислам ответил на усилившийся в 2007 году нажим частей НАТО (поставивших целью выйти на афганско-пакистанскую границу и, тем самым, вплотную приблизиться к вазиристанскому плацдарму, угрожая тыловой инфраструктуре талибов) броском на Исламабад, к Красной мечети. Афганский кризис и пакистанский кризис, которые всегда были тесно связаны между собой, летом 2007 года превратились в сообщающиеся сосуды. Можно долго рассуждать о причинах этого, о нюансах и особенностях политического процесса в Исламабаде и Кабуле, однако факт остается фактом – «яростные муллы» Афганистана и Пакистана пытаются начать реализацию общей стратегии нестабильности. И конечной целью этой стратегии является захват радикальными исламистами власти в Исламабаде.
Западная коалиция может успокоить себя тем, что нынешняя активизация пакистанских мулл - это в значительной степени результат стратегических неудач мулл афганских. Афганскому Талибану, вышедшему в 2006-2007 годах из вазиристанского подполья на локальный оперативный простор, тем не менее, не удается превратиться из регионального движения в общенациональное. Смертники-талибы могут еще долго терзать Кабул своими взрывами, однако взять власть в нем они не в силах. Поэтому на афганском направлении «яростные муллы» обречены топтаться на месте. Радикальный перелом ситуации может обеспечить лишь обострение пакистанского кризиса. И Красная мечеть показывает, что лидеры исламистов приступили к отработке технологий своего участия в нем.

Слабое звено

Пакистан сегодня становится самым слабым звеном для системы международной безопасности в Южной Азии. Гораздо более слабым, чем Афганистан. В отличие от Афганистана, в Пакистане нет контингента западных вооруженных сил, способного эффективно и быстро подавить мятеж исламистов. Сама же пакистанская армия, как показали события у Красной мечети, отнюдь не обладает для этого необходимым энтузиазмом. Кто знает, как поведут себя военные, если в следующий раз в мятеже примут участие тысячи радикалов, да еще и придерживающиеся наступательной тактики. Да еще если этих радикалов будут прикрывать люди из ISI (Межведомственной разведки) и Генерального штаба… На пакистанской территории (Северо-Западная пограничная провинция) находятся полноценные лагеря подготовки исламских боевиков (таких лагерей не существует в Афганистане), действуют независимые от правительства медресе, в которых обучаются тысячи потенциальных солдат Большого Талибана.
Другими словами, «яростным муллам», испытывающим прессинг со стороны афганской группировки НАТО, сама логика кризиса подсказывает перенести направление главного удара из Афганистана на юг - на Исламабад. Разумеется, продолжая сковывать западные силы в позиционных боях на юге и востоке Афганистана, отвлекая тем самым натовцев от вазиристанского плацдарма и от своего ядерного пакистанского проекта.

Убить Мушаррафа

Для начала активной стадии захвата власти в Пакистане радикальным исламистам необходимо физически уничтожить президента страны генерала Первеза Мушаррафа. Есть основания предполагать, что именно на этой цели сосредоточат активисты Большого Талибана свое внимание в ближайшее время. Мушарраф не мало сделал для усиления исламистов в политической системе страны. Конфликт военных с гражданской оппозицией в Исламабаде, подогреваемый Мушараффом, сделал мулл ключевыми игроками. Июльский мятеж в Красной мечети – это закономерный результат процесса, запущенного пакистанским президентом несколько лет назад. Стреляя в молодых пакистанских талибов, запертых в Красной мечети, пакистанская армия, на самом деле, расстреливала политический курс своего президента. До выстрелов в самого генерала Мушаррафа отсюда рукой подать.
Смерть Мушараффа сегодня становится слишком выгодной для многих, чтобы считать вероятность покушения на него незначительной. Устранение пакистанского президента обострит кризис в стране, добьет гражданскую оппозицию, приведет к еще большему усилению роли мулл, заставит армию идти на компромисс с исламскими радикалами, причем, скорее, на условиях исламистов, чем генералов. А это муллам и нужно. Если после этого религиозные лидеры смогут укрепить свое положение в обществе (а они наверняка это сделают), то ни о каком сопротивлении со стороны армии речь вовсе идти не будет. И предстоящие парламентские выборы в Пакистане муллы-талибы наверняка выиграют. После этого появление нового Большого Талибана в Южной Азии с опорой на ядерный пакистанский фундамент становится лишь делом времени.

Афганизация Пакистана

Сегодня на повестке дня встает вопрос об афганизации Пакистана. Исламским радикалам, в интересах реализации проекта прорыва к власти в Исламабаде, необходимо попытаться перенести на пакистанскую почву все «прелести» афганского кризиса – террористические акты в столице и крупных городах, покушения на государственных чиновников, создание отрядов боевиков, разлагающая работа в армии… Другими словами, делать все, чтобы показать слабость и бессилие государственной власти, захватить в свои руки политическую инициативу. Только в отличие от Кабула, у Исламабада не будет под рукой британского спецназа, способного выручить в трудную минуту.
Для создания напряженности радикальные муллы могут использовать, помимо пуштунских боевиков из Южного и Северного Вазиристана, отряды узбекских талибов во главе с Тахиром Юлдашевым. Тысячи узбекских, туркменских, чеченских и казахских боевиков сейчас ищут для себя новую опорную базу в Южной Азии. В Вазиристане оставаться они больше не могут (из-за конфликта с пуштунскими вождями), идти в Южный Афганистан, куда их приглашает мулла Омар и, скорее всего, бесславно погибнуть в Гельманде, очевидно, не желают. Участие в политическом перевороте в Исламабаде могло бы стать для «узбекского Талибана» Юлдашева оптимальным выходом из своего, внутреннего кризиса. А стремящиеся к власти в Пакистане муллы получили бы готовых на все наемников.
Таким образом, Пакистан сегодня оказывается перед перспективой «обратного влияния» со стороны Афганистана. Пакистанские политики сделали немало для создания системы «управляемой нестабильности» в Афганистане. Теперь эта система обещает вернуться бумерангом и ударить по Исламабаду, снеся вместе с президентом Мушаррафом и созданную им политическую систему.

Сергей Серенко
"Афганистан.Ру", 17.07.07.