С точки зрения интуитивных симпатий, можно выделить следующие сектора: патриотический и антипатриотический. За последние годы баланс между ними резко изменился в сторону патриотизма, хотя во властной элите, СМИ и экспертном сообществе львиную долю продолжают составлять люди, довольно брезгливо относящиеся к нашей стране и нашему народу. Это явный дисбаланс: мэйнстримные настроения явно ориентированны в национальном ключе, который разделяется Президентом и его ближайшим окружением, но политические парадигмы в значительной степени продолжают оставаться «ельцинскими». В этом можно увидеть некий парадокс: замедленность ротации спичрайтеров (их подгонка под изменившиеся условия) заставляет Президента говорить странным языком: он пытается высказать с помощью либерального жаргона национально-этатистские вещи.
Как бы то ни было, подавляющее большинство населения политически сегодня ориентировано державно. Как распределяются эти державные симпатии?
Интуитивные (неполитизированные, обывательские) державники угадывают в Путине своего. В этом случае державность и политический центризм совпадают. Это добавляет Путину поддержки: он как бы аккумулирует и национальные чувства, и центристский конформизм. Это очень серьезный сектор населения. В политическом смысле это центристские пропрезидентские партии типа «Единой России», но не только.
Далее идут более политизированные державники.
Левые державники пребывают в определенной оппозиции Путину, это КПРФ. Но именно такая формула «державность против державности» ослабляет позиции коммунистов, которые ранее консолидировались явной русофобией режима Ельцина. Представляется, что часть лево-патриотического электората при определенном условии может быть инкорпорирована в путинском направлении. Зюганов репрезентирует ортодоксальное ядро этого сектора, но от него, кажется, все начинают уставать.
Есть либеральные полу-державники. Это вчерашние радикальные западники (реформаторы), прагматически осознавшие, что дальше так нельзя и вот-вот наступит крах. Они нехотя (с отвращением) берут державные лозунги, оставляя акцент на «либерализации экономики» (СПС – Немцов-Хакамада) или «гуманитарной демократии» (Яблоко - Явлинский). Этот электорат также не является собственностью правых и может при определенных обстоятельствах поддержать Путина. Впрочем, количественно он довольно мал.
Далее идут: люмпен-державники, люди с дурным вкусом, мелкий криминал, олигофрены. Это паства ЛДПР, державность здесь понимается через агрессивный глупый – подчас точный – юмор (аудитория программы «Окна» только с политическими наклонностями). Они «державники» по болезни. И они могут частично поддержать Путина, если пару его политтехнологов накануне выборной компании сойдут с ума от напряжения.
Наконец, догматические державники. Это маргинальные ультрапатриоты, скинхэды, бытовые расисты. Данный сектор красочен и брутален, но политически совершенно деконсолидирован, его вожди – слабые маньяки с пониженным тонусом. Электорально они мало что значат, но выступают хорошим «аргументом» в пиар-акциях недержавников против державников. За кого будут голосовать скинхэды и ультранационалисты не имеет значения. (Скорее всего накануне переберут от возбуждения и до урн не дойдут).
Последняя группа -- антидержавники. Это ТВС, Миткова, Новая газета, правозащитное движение, экономический блок Правительства, олигархи, Чубайс, Венедиктов, Юшенков, Политковская, группа юных гомосексуалистов из Госдумы и еще много разных и хорошо узнаваемых медийных личностей. Собственным электоратом на сегодняшний день они обладают минимальным: в рамках статистической погрешности -- известно, что довольно значительный процент голосующих в России зачеркивает в бюлютенях не тех, кого хочет, из-за нервов или плохого зрения. Этот электорат персонифицирован «Либеральной Россией». Он гравитирует строго около нуля. Конечно, он против Путина, но Путин может на это не обращать внимания. Другое дело, что в элите позиции данного сектора до сих пор очень сильны – обратно пропорционально влиянию этих групп на общество. Так как за ними поддержка внешних сил, они могут навредить Путину и стране очень серьезно, чем они (увы, довольно успешно) и занимаются.
Что получается? Путин как державник -- без пояснений какой именно (правый, левый или еще какой) -- теоретически способен выбирать электорат из огромного сектора, заведомо превышающего «Единую Россию».
Конечно, в такой ситуации Путину лучше всего было бы сразиться с антидержавником, представляющим «мировое зло», в виде Березовского, тогда победа Путина была бы 100 против 0. Фигура Березовского как чорта, против которого надо немедленно что-то предпринять, мобилизовала бы 100% явку населения.
Но это едва ли случится, и поэтому Путину придется иметь дело с версиями державности – левой (оппозиционной), либеральной (полуоппозиционной) и расплывчатой (центристской – к которой он склоняется сам). Любое даже минимальное смещение позиции Путина от либерализма к социализму будет сопровождаться позитивным скачком его рейтинга (если только этот рейтинг не примутся усердно подделывать испуганные до визга сотрудники ТВС и их родственники).
Это объясняется тем, что в области экономических симпатий не существует прямой аналогии с чисто политическими симпатиями. Либерализм по душе весьма ограниченной прослойке, и он еще хоть как-то воспринимается только потому, что до сих пор многие не поняли, что это такое. Когда поймут, отшатнутся с негодованием, даже если его оснастят «державной фразеологией». И наоборот, левые симпатии, социальная справедливость, социальное государство имеют в обществе огромное число сторонников – как тех, кто стоит горой за КПРФ, так и тех, кто с партийными пристрастиями не определился. Обращение Путина к этой нише, с электоральной точки зрения, будет весьма результативным. Это не ослабит, но содержательно укрепит его державность.
Что касается возрастных особенностей электората, то в нем, безусловно, лидируют пенсионеры, пожилые люди, инвалиды, социально слабые и незащищенные – «обездоленное большинство», dispossessed majority. Выборы это единственный день, когда они кому-то нужны и могут совокупно выразить позицию. Они будут определять картину. Излишне говорить, что здесь 90% державной и социальной ориентации. Если до них дойдет (это, правда мало вероятно), что главные идеологи Путина в экономике «правые либералы», получится не очень красиво, так как в этой среде либерализм малопопулярен (мягко говоря).
К этому обязательному электорату примыкает средний возраст чиновников и служащих. Их симпатии тоже державные и центристские, левый уклон, однако, будет заметен и здесь. Сюда же примыкает и малый бизнес, которому все надоело.
Огромная надежда у чистых центристов (нашдомроссиевского толка) на армию, больницы и «экономические княжества олигархов» (типа Норильска), которые будут голосовать за «Единую Россию» по понятным причинам.
Молодежь не выборы не придет вообще. Или в мизерном количестве, она в политическую жизнь как класс не включена.
Резюме: большинство поддержит умеренного Путина как левого державника. Но если электорат серьезно запутать, то поддержит и не как левого.
