Международное Евразийское Движение :: РПЦ | VI Всемирный Русский Народный Собор | А.Езеров | Доклад

Oн стал 18-ти лет отроду иноком - был пострижен в Корнилиевом (Комельском) монастыре. Еще до трагических событий раскола он посетил многие русские монастыри. По грамотности, знанию богослужения, молитвенных обычаев он мог исполнять обязанности пономаря. После начала никоновских «новин» и смуты он с известным (в частности, представленным Мусоргским в «Хованщине») священноигуменном Досифеем идет на Дон. Как человек, родившийся еще во времена Грозного-царя, давно знавший Никона, он не мог не относиться резко отрицательно к проводимой им реформе. Однако долго он на Дону не задержался, и через короткий срок Корнилий возвращается (через Москву) на Север и поселяется в Ниловой пустыни, где служит пономарем 12 лет. Все бы ничего, да было приказано служить «по-новому». Отказавшийся священник был заменен другим. Далее, как ярко повествует «Житие Корнилия Выговского»: «Согласившеся скитские отцы служити по-новому. Корнилий тогда пономарь бе. Глаголаху ему скитские отцы: егда же новый поп начнет служити, возбрани ему — мы тебя не поддадим. Поп же начал по-новому служить. Корнилий глагола попу: престани бредить. Поп же начал по-новому: пономарь,. Знай свое дело, не указывай нам. И до трижды глаголаху друг ко другу. Корнилий же имея в своих руках кадило с углием разжженным удари попа по главе и разби кадило о попову главу. Скочиша отступницы, прияша Корнилия за власы, удариша о мост (солею) церковный и бияша его вельми крепко, яко и кровь тещи в церкви». Отойдя от побоев, Корнилий бежит в пустынь (леса). Жил он в нескольких местах (в том числе, на острове «посреде езера водного»). Наконец, он поселился на Выге, где заповедал знаменитым Андрею Денисову и Даниилу Викулину продолжать его дело. Корнилий мирно отошел ко Господу 30 марта 1695 года, имея 125 лет земного жития (107 из которых— в иночестве). Его жизненный путь — это как бы живая история Русской Церкви…

Спиридону (Потемкину) довелось быть дважды исповедником. «Бысть старец честен, боголюбив зело и премудр и писанию святых книг искусен вельми бе, умел бо сам греческий и латинский язык до конца и польский, и ученый бе человек и вся дни живота своего над книгами просидел, имя ему бе в мире Симеон… живый в Смоленске, после же в Москве, в Покровском монастыре убогом за Яузой, во иноцех Спиридон имя ему… по старом благочестии церковном велик поборник бысть зело, и на всех еретиков и отступников правыя нашея веры, паче же на римляны и на унеяты, як лев рыкая, и в Польше тамо тех еретиков многих препре и посрами, и вси езуиты и кардиналы римские бояхуся его, не могуще противиться глаголом уст его». После освобождения Смоленска русскими войсками Алексея Михайловича литовский шляхтич становится архимандритом в Покровском монастыре, и царь затем требует, чтобы он стал на митрополию в Новгороде Великом. Однако в условиях «реформы» это оказалось для него совершенно невозможным. Уверенность в прижизненной святости Спиридона была такова, что его не тронули (не считая негласного надзора), а царь даже при встрече с ним лукаво «соглашался» не вводить «новин»… Но Спиридон предсказал, что через год после его смерти (2 ноября 1665 года) произойдет позорный «Собор». Так и случилось в 1666-1667 годах.

Думаю, что любой здравомыслящий человек способен оценить мужество и силу духа этих героев церковной истории, их подвиг. Могут, правда заметить, оба — русские люди, а как же «универсальное значение Православия»? Здесь можно вспомнить об их современнике — одном из вязниковских отшельников (по Вязниковским лесам на Востоке Владимирской области) — Вавиле Власатом, который был выпускником Сорбонны. Попав через Германию на Русь, он стал юродствовать Христа ради, умервщляя плоть, носил мельничный жернов на груди и спине. Когда вязниковских отцов избивали стрельцы, пришли и за ним. Он ответил, что не готов подпасть под власть Запада, находясь на Руси, и «бысть сожжен».

Да, великий русский народ, явивший миру такие примеры святости, был воистину Новым Израилем, освященным народом Церкви Божией Спасительной, Христоносцем, строителем Святой Руси, сотрудником Господа в спасительном Домостроении Его, а государство было дерзновенной попыткой (пусть не во всем и не всегда удачной) продолжения тысячелетнего священного Царства — Византии — «земнаго царства Христа». Не нам высокомерно судить истлевшую и падшую Византию и прекрасную Московскую Русь, где, понятно, было немало преступлений и отступлений, но то, что Владимир Святой, Владимир Мономах, княгиня Ольга и Андрей Боголюбский, Александр Невский, Иоанн Великий и их потомки (в том числе и кн. Михаил Скопин-Шуйский) сделали не только для Святой Руси, но и для всего человечества, не вполне осознано и оценено. Это обстоятельство, впрочем, остро чувствовали некоторые европейские поэты и интеллектуалы (например, Рильке). Поразительно, что этого не чувствуют все русские люди. Впрочем, легко ли быть чутким при таком варварском оглушительном напоре масс-культуры Запада? И все-таки мы уверены, что наш великий народ во главе народов и племен Евразии способен на реставрацию, на подлинную консервативную революцию, на творческий традиционалистский авангард. Но для этого необходимо осмыслить значение Старой веры Святой Руси.

Андрей ЕЗЕРОВ,
представитель Русской Православной Старообрядческой Церкви

Церковь Христова, народ, государство

Андрей ЕЗЕРОВ, представитель Русской Православной Старообрядческой Церкви

Церковь Христова, народ, государство

Андрей ЕЗЕРОВ,
представитель Русской Православной Старообрядческой Церкви