Александр Дугин: Я не в курсе. Меня пригласили участвовать в этом митинге его организаторы, которые, собственно говоря, озвучили позицию. Эта позиция мне чрезвычайно близка. Я противник вмешательства Соединенных Штатов в суверенные дела России. И, соответственно, люди, которые представляли протестную оппозицию на Болотной и на Сахарова, являются, если угодно, моими онтологическими, экзистенциальными противниками. То есть, их либеральная прозападническая идеология, их связь с американскими структурами, их либеральные взгляды мне ненавистны в полной мере. Поэтому этот митинг не столько объединяет тех, кто за Путина, обратите внимание, какой состав людей на Поклонной. Где вы там найдете Исаева, Воробьева, Грызлова или еще тех людей, с которыми?..
Михаил Фишман: Мы думали, что просто решили не пугать людей лишний раз.
Александр Дугин: Нет, просто, на самом деле, у нас новая политическая ситуация складывается. Может, их сгоняют кого-то, а может и нет, мне вообще-то это не важно, абсолютно, но дело в другом, что 4 февраля рождается очень интересная вещь - два реальных флага в нашем обществе. Не власть против оппозиции, а, на самом деле, власть с одной стороны, которая воплощена в тандеме Путин-Медведев, с другой стороны, либеральный протест, а с третьей стороны патриоты. То есть, рождается трехполярная, если угодно, система. Она, кстати, существовала в России и в XIX веке. Славянофилы были оппозицией.
Анна Монгайт: То есть, получается, что митинг на Поклонной - это антиамериканский митинг? Вы так его трактуете?
Александр Дугин: Это антиамериканский, антилиберальный, антиоккупационный, антиоранжевый во всех смыслах митинг.
Михаил Фишман: Слушайте, это звучит прекрасно, Александр Гельевич. На самом деле, это здорово – антиоккупационный митинг - даже мне самому почти захотелось пойти. Но, как вам такая история, как, например, не знаю, честные выборы? Вот, например, вы против честных выборов или вы за?
Анна Монгайт: Они честные были?
Александр Дугин: Слушайте, мне на самом деле понятно, я не знаю какие они выборы. Те выборы, которые были, вот признаться, были отвратительными. Вообще выборная система у нас отвратительная. То, что вытворяла власть при подготовке к выборам…
Михаил Фишман: Фальсификации, по оценкам экспертов, в Москве составили до 20% примерно голосов.
Александр Дугин: Не берусь сказать, она была, наверное, существенной, но самое-то главное не в этом. Самое главное в том, вот сейчас, вы знаете, с отставкой Суркова, и вообще тем, что началось после этих выборов, обнаружилась реальная повестка дня в нашем обществе, а не искусственная, которую нам навязывают. Есть две точки зрения - одна воплощена в Болотной, другая воплощена в составе тех, заявленных, по крайней мере, выступающих на Поклонной. Вот эти две повестки дня между собой с 90-х годов находятся в постоянном антагонизме.
Михаил Фишман: Просто если отвлечься от американцев, то одна из этих повесток, одна из этих сторон говорит: "Мы не хотим, чтобы нас обманывали и крали наши голоса", а вторая говорит: "Идите в суд".
Александр Дугин: Другая говорит другое. Я представляю в себе позицию Леонтьева, Проханова, Шевченко, Холмогорова, даже Кургиняна. Мы говорим: отдайте нам суверенную Россию, если надо, вообще отмените выборы.
Михаил Фишман: Которым не так принципиально, воруют у людей голоса или нет.
Александр Дугин: Конечно, хоть национальную диктатуру, но Россия должна быть суверенным государством. Она должна отстоять, стать мощным самостоятельным полюсом в этом однополярном мире, который необходимо взорвать и разрушить любой ценой, иначе американцы приедут наводить демократию, так, как они приехали в Ирак, в Афганистан и Ливию, к нам.
Анна Монгайт: А выборы можно отменять?
Александр Дугин: Черт с ними, с выборами! Плевать вообще на эти выборы! Я противник такой выборной демократии.
Михаил Фишман: Мне кажется, что Александр Дугин вполне четко, на самом деле, описал концепцию, по крайней мере, того, как он видит что такое будет завтрашнее мероприятие на Поклонной горе.
