Так было и при царях, и при коммунистах. Лишь в периоды смутных времен (например, польско-литовской интервенции XVII века, революций начала XX века и эпоху 1990-х годов (в правление проклятых Горбачева и Ельцина) Россия действительно уходила из мирового влияния. И Путин сейчас (как русские цари или генсеки) фактически восстановил нашу страну в ее историческом статусе. Или, скажем так, он окончательно показал тенденцию к такому восстановлению, переломив ход смутного времени.
В 2007-м стало окончательно ясно, что Путин закрыл эпоху смутного времени в России. Это выразилось в целом ряде символических действий: в его декларациях, посланиях, высказываниях (особенно в Мюнхенской речи), а также в ходе предвыборного выступления перед своими сторонниками в «Лужниках». Таким образом, Путин зафиксировал возвращение России статуса мировой державы. Сейчас можно с уверенностью утверждать - Россия возвращается. Этот поворот фиксируют все - и наши недруги, и наши сторонники. Все говорят о том, что «большой медведь» возвращается на мировую арену.
Конечно, этот год был «годом Путина». Он проявил себя в качестве единственного субъекта нашей нынешней национальной истории. Путин закрепил свой статус безусловного лидера нации, государства и общества. Конечно, можно говорить о том, что России чрезвычайно везло на протяжении всех восьми лет президентства Путина. Внешняя конъюнктура (экономическая и политическая) была очень благоприятной, а социальные процессы в обществе способствовали тем реформам, которые проводил Путин.
Тем не менее теоретически можно себе представить и другую фигуру, которая стала бы наследником Ельцина. Ведь какое-то время тот считал, что на эту роль подходит Немцов (и тот же Степашин), >B>Березовский продвигал Аксененко, а кто-то думал о Сосковце. Так вот легко себе представить, чем могли бы обернуться наметившиеся позитивные сдвиги, если бы на месте Путина была другая фигура (даже при сохранении благоприятной конъюнктуры). Ведь те деньги, которые сегодня получает наше государство от продажи нефти и газа, вполне могли бы уйти в карман олигархии. А вместо примирения, которое организовал Путин между правой и левой составляющими общества под эгидой солидарного восстановления России, мы могли бы получить гражданскую войну. Потому что при позднем Ельцине общество строго делилось на два лагеря. Наподобие современной Украины, но только не по геополитическому, а по социальному принципу - половина страны выступала за левый курс, а другая половина за либеральную демократию. Причем, основная тенденция была в сторону левых и националистов.
Путин же создал в нашем обществе гражданский мир, что и позволило России воспользоваться положительной международной конъюнктурой. То есть, конечно, ветер был в нашу сторону. Но для того чтобы так искусно вести корабль «по ветру истории», нужно быть выдающейся исторической личностью. В этом качестве Путин закрепил себя как в мировой политике, так и в нашем сознании. Подтвердив тем самым свою избранность. Ельцин сделал его своим преемником, и это говорило о сосредоточении вокруг него административного ресурса. Народ принял Путина за его действия по спасению России от распада в эпоху чеченской войны. Однако, на мой взгляд, Путин сделал еще больше. Он оправдал те надежды, которые русский народ возлагал на своего лидера. Это был не сформулированный и даже не оформленный заказ народа для своего вождя, который тот выполнил за восемь лет нахождения у власти. В этом смысле 2007 год был «годом Путина». Он подводил черту под теми фундаментальными изменениями, которые Владимир Путин совершил в течение двух сроков своего правления.
В этом смысле парламентские выборы 2007 оказались очень важными. Они на уровне электората и выборного процесса (который был, по сути дела, референдумом) как бы иллюстрируют путинские достижения. Как только Путин возглавил «Единую Россию», эта партия, которая не представляет собой ничего (она не имеет ни смысла, ни содержания, ни плана, ни ярких личностей), получила колоссальную поддержку. Просто потому, что президент сказал: «Это моя партия - голосуя за нее, вы поддерживаете меня». И тут же «Единая Россия» получает почти баснословный процент на парламентских выборах. Да, конечно, административный ресурс сыграл свою роль. Однако мы помним, что было в свое время с партией «Наш дом - Россия». Тогда админресурс был не меньше, если не больше.
Наш народ, безусловно, законопослушен. И в нем всегда есть значительная доля людей, которые голосуют за власть. Просто количество тех людей, которые голосуют за Путина, оказалось в разы больше, чем тех, которые просто голосуют за власть. Это означает, что за действующего президента голосовали в том числе и те, которые могут быть не согласны со многими социально-экономическими проектами и процессами, происходящими в нашем обществе. В то же время эти люди доверяют Путину как безусловному харизматическому вождю нации. Именно это было закреплено в результатах выборов. За «Единую Россию» голосовали как за Путина (и даже за «Справедливую Россию» голосовали как за действующего президента с надеждой изменить его политику в сторону большей социальной ориентированности и справедливости).
В этой связи также очень показательно голосование за либералов. В этом году окончательно поставлена точка в истории продажного русофобского либерализма 1990-х годов. Не случайно люди, которые были знаковыми фигурами политики 1990-х – Явлинский, Немцов, Чубайс, продемонстрировали свое полнейшее ничтожество. Они ушли из нашей жизни (я надеюсь, навсегда). Причем ушли с позором. По сути дела, народ на этих выборах не просто отказал в доверии либералам-западникам. Он на них показательно наплевал. Речь идет не просто об отсутствии поддержки, а о публичной порке. Я думаю, что очень многие люди хотели бы дать пощечину Немцову, Чубайсу и Явлинскому (последнему, наверное, в меньшей степени, хотя тоже было бы за что).
Голосование на думских выборах за либералов и было такой пощечиной - совокупно либералы набрали (включая прокремлевского клоуна Барщевского) 3,5% голосов. Включая такую совершенно безумную партию, как «Демократическая Россия». По-моему, эти «шуты гороховые» специально выступали как издевательство над доведенными до абсурда либеральными западническими тезисами. Так вот «ДР» получила «рекордное» количество голосов - 0,3%, показав, какое количество людей теоретически считает Россию европейской страной и стремится в Евросоюз. Это была иллюстрация тотального ухода из нашей жизни либерально-западнического дискурса. Если за яркую и красочную кампанию, организаторы которой утверждали, что Россия - европейская страна, проголосовали 0,3% избирателей, значит, либералам-западникам в российской политике на ближайшие десятилетия делать просто нечего. То есть они могут либо отдыхать, либо ехать на свой любимый Запад и выстраивать там новый этап своей жизни. В России они больше не нужны.
Таким образом, русское западничество сегодня находится в рамках статической погрешности. Конечно, у нас есть люди с самыми разными взглядами. Например, поклонники «мертвой воды», а также очень много шизофреников. По сути дела, либеральный дискурс, который был доминирующим в 1990-е годы и почти стал официальной идеологией (нормативом политкорректности) в нашем обществе, сейчас приравнен к статической погрешности. И сведен к маргинальной экстравагантности. Можно верить в «зеленых человечков» или считать, что миром правят ящерицы (как считает английский конспиролог Дэвид Айк), а можно верить в либеральную демократию, права человека и универсальность западных ценностей. Сегодня это лежит в одной плоскости. Можно собирать эсэсовские значки, а можно читать Карла Поппера или застольные беседы Гитлера. Разницы между бритоголовым маргиналом и Новодворской (или каким-нибудь толстопузым либералом из СПС) сегодня нет. Это просто представители гражданского общества. И это тоже колоссальная заслуга Путина.
Президент вывел Россию на некую «столбовую дорогу». Идеологически и мировоззренчески на ней пока еще ничего не написано. «План Путина» пока представляет собой некую «фигуру умолчания», которая тщательно скрыта от населения. Политическая программа «Единой России» не менее тщательно завуалирована и представляет собой некое «понимающее молчание», воплощенное в Борисе Грызлове. Последний в своих выступлениях намекает на все сразу. Поэтому они могут толковаться каждым по своему собственному усмотрению. Однако эта столбовая дорога, тем не менее, обозначена. И ведет она совершенно не на Запад. А скорее в Россию. То есть это наш путь к самим себе, к нашей идентичности и геополитической субъектности, а по сути дела, к нашему возрождению.
Я думаю, что 2007-й - это год подведения итогов. А они таковы, что Россия возвращается к самой себе. Она встала на путь обретения своего «я», своей идентичности и субъектности. Она уже игрок, который заявил о своих интересах в мире. Россия уже заявила, что без нее фундаментальные мировые вопросы решаться не будут. Однако в фокус эта идентичность пока не вошла. Поэтому, завершив в 2007 году свою восьмилетку, Путин как «осевой политический субъект» нашей государственности и истории выполнил лишь первую треть возложенных на него исторических задач. Он наметил путь России к самой себе, как первопроходцы на Клондайке обозначил «колышками» место российского участия в мировой международной политике. Кроме того, он дал понять, что это место не свободно. Оно занято - здесь живет большой, сильный и гордый медведь. То есть президент расставил знаки на местности – дескать, эта малина наша, а не ничья. И все будут здесь играть по правилам хозяев этого леса. Но вот дальше у Путина остались как минимум два этапа. Конечно, ни наши цели, ни приоритеты, ни программы, ни мировоззрения и идеология еще не сформированы. На месте России пока еще фундаментальная родная «клякса».
На втором этапе именно Путину предстоит «навести объектив на фокус». В 1990-е годы наш фотоаппарат был обращен не к тому объекту. Он был направлен в русофобском ключе против нас самих. Поэтому все, что происходило и на что мы смотрели (на «открытое общество» Карла Поппера, на Джорджа Сороса, на американские сети и различного рода шпионские структуры, которые активно создавались в России), было ложным объектом. Путин «направил объектив нашего внимания» на истинные цели - на нас самих, на нашу идентичность и на Россию. То есть президент совершил первый фундаментальный шаг - он обратил наше внимание к подлинной цели (от зла к добру). Но пока мы видим, что это добро чрезвычайно расплывчато. То есть камера еще не наведена. И поэтому можно ошибиться - принять главное за второстепенное, бессмысленное за осмысленное, и т. д. Такая нечеткость и неопределенность (то, что по-английски называется «blur» - размытость) создает пятно. Но это уже русское пятно. Значит, мы смотрим в правильном направлении, но пока видим нечто неразборчивое и нерасчленимое.
До сих пор внутри России остались различного рода сети, которые делают все возможное, чтобы мы продолжали видеть нашу идентичность в качестве некоей неопределенности и аморфности. Критиковать это неконструктивно. Потому что не бывает так, чтобы фотоаппарат был сразу сфокусирован. Вот и Путину еще предстоит поработать над его наведением. Чтобы зафиксировать российскую идентичность и оформить ее в рациональных стратегиях. А также в некоторых четких, ясных (а не подразумеваемых) планах. Необходимо также найти место нашей страны в новых геополитических и исторических координатах (то есть во времени и пространстве). Это не так-то просто сделать. Потому что у нас по инерции еще действует ложное позиционирование в либеральном ключе. Путину предстоит решить очень сложную задачу - как в эпоху глобализации сохранить суверенитет? Хорошо хоть, что сейчас уже заявлено, что мы его собираемся сохранить. Однако ответить на вопрос, каким образом этого можно достичь даже теоретически, отнюдь не так просто. То есть от Путина сейчас требуется выработать реально прописанную (исторически, философски и мировоззренчески) программу для России.
Надо сказать, что те люди, которые утверждают, что такая программа уже готова, по сути дела, выполняют подрывную функцию. Я все чаще слышу из околокремлевских кругов, что «план Путина» на самом деле существует, а его послание уже есть теория становления России. На мой взгляд, это беспардонное лизоблюдство и стремление увести реальное развитие нашего общества от правильного направления к ложному. Пока в этом смысле еще ничего не сделано. Выделен только объект исследования. Как говорится, осталось только начать и кончить.
Если говорить, что у Путина уже сейчас есть полноценное мировоззрение и картина образа будущего, то мы попадем в ловушку. Вместо того, чтобы делать, мы будем обращать внимание на что-то другое. Таким образом, все благие начинания останутся без завершения. Конечно, важнейший период фундаментальной смены вех закончился (переход с русофобских оснований политики на национальные). Теперь надо придать этому движению содержательное измерение, расставив смыслы и приоритеты. Для решения этой задачи Путину нужны совершенно другой стиль, люди и институты.
В первые восемь лет все прекрасно работало для осуществления первой части общей задачи. Президент очень мягко превратил процесс десуверенизации России в процесс ресуверенизации, денационализацию - в национализацию. А процесс приватизации власти олигархами Путин превратил в процесс установления контроля государства над олигархами. А их экономические интересы были подчинены общегосударственным. Все замечательно, но на этом первый этап заканчивается. Если все будет продолжаться по инерции, то мы получим обратный эффект. Поэтому сейчас ни в коем случае нельзя упиваться успехами. «Головокружение от успехов» может в ближайшем будущем может привести к новым рискам. При том что у России и так всегда были внутренние и внешние риски. Иными словами, Путину нужно понять, что «переправа позади» и «коней менять можно».
Третий этап будет заключаться в осуществлении выработанной на втором этапе программы. В связи с появлением преемника сейчас будет определенная передышка. Сейчас нужно переключить внимание не столько на повседневные вопросы (правительство и само будет работать), а заняться выработкой того плана, который пока намечен лишь в самых общих чертах. Чтобы потом, вернувшись во власть, Путин смог осуществить ту стратегию, которая им пока не выработана.
Александр Дугин,
лидер Международного "Евразийского движения",
президент фонда "Центр геополитических экспертиз"
