В первую очередь в отношениях между основными участниками ЕврАзЭС Россией и Казахстаном встает вопрос о транспортировке нефтегазовых ресурсов Казахстана через территорию России. Еще более конкретно - казахской нефти и казахского газа в Европу. Если мы доведем до конца это начинание, в котором до полноценного таможенного союза осталось сорок процентов, мы получим огромный энергетический холдинг, который не путем суммирования увеличивает свой потенциал, но путем умножения. То есть ЕврАзЭС - это не сложение потенциалов, а их умножение, поскольку речь идет о неуклонно растущем в цене углеводородном сырье и пространстве его доставки, где огромную роль играет и Украина.
Полное присоединение Узбекистана к ЕврАзЭС, а также заявление о намерении Узбекистана войти в ОДКБ, делает основную территорию центральной Азии фактически экономически и стратегически единой, и это подтвердилось на прошедшей встрече. Таким образом, ЕврАзЭС подходит фактически к завершению процесса экономической интеграции. Это очень важно, потому что то, что сделано больше чем наполовину, можно считать, что уже сделано. Критический рубеж, пик процесса интеграции преодолен, и сочинская встреча показывает, что дело существенно продвинулось. Важен также тот факт, что Янукович прибыл на эту встречу.
Украина традиционно воздерживалась от участия в ЕврАзЭС, в последние годы своего президентства примкнул Кучма, но очень осторожно. И если участие Украины в ЕврАзЭС при новом премьере будет больше, то мы получаем совершенно новую стратегическую конфигурацию. Нынешняя сочинская встреча не стала сенсационной, но сам факт, что интеграционный процесс, которому многие пророчили скорый конец и остановку, продолжается и что он перевалил за количественную половину - является главным существенным элементом данного саммита ЕврАзЭС, неформального саммита, после того, как плановый саммит прошел совсем недавно, в июне. Частота саммитов ЕврАзЭС - это прекрасный знак, того, что процесс интеграции идет полным ходом. Это мы видим из подготовки документации.
И последний момент. Хотелось бы обратить внимание на водную проблему Центральной Азии. Проблема водного энергетического комплекса является самой острой. Она лежит в основе многих противоречий между центрально-азиатскими постсоветскими государствами. И предложение решать эту проблему не путем двухсторонних отношений, а с использованием национально-государственной трибуны, которой является ЕврАзЭС, это великолепное применение этой площадки поскольку возникает фигура третейского судьи.
ЕвраАзЭС выступает здесь как Евросоюз для европейских стран, свободным независимым и незаинтересованным объективным арбитром всего процесса. Это очень важно, поскольку если мы продемонстрируем такую эффективность ЕврАзЭС как организации для решения довольно конкретных болезненных и насущных проблем, то мы покажем и подтвердим смысл существования этой организации.
Очень любопытно, что впервые евразийская инициатива о создании евразийского водно-энергетического пространства исходит от России. Долгое время Москва категорически воздерживалась от использования термина "евразийство", оставляя эту привилегию для Нурсултана Назарбаева. Тот факт, что от Путина исходит инициатива по евразийскому водно-энергетического консорциуму, показывает, что эта давно уже близкая России идея евразийства начинает оформляться в полной мере. Это очень принципиальный момент. Тоже перелом.
В этой связи следует так же отметить, что создание таможенного союза в рамках ЕврАзЭС развивается в строгом соответствии с теорией "автаркии больших пространств" немецкого экономиста Фридриха Листа. Не так давно прокремлевское издательство "Европа" издала этот его труд. Вся евразийская экономика основана на принципе "больших пространств" Фридриха Листа. Если до какого-то момента эту экономическую идею таможенного союза отстаивали только российские евразийцы (Международное "Евразийское движение") и Назарбаев, то сейчас эта теория открыто взята на вооружение идеологами ЕврАзЭС. Кремлевский журнал "Эксперт" постоянно цитирует идеи Листа, развивая их в своих материалах. Таким образом, мы видим, что эту идею экономического развития Москва приняла. Что очень важно.
Многие годы Армения остается лишь наблюдателем в ЕврАзЭС, так до сих пор и не присоединившись, что всегда вызывает множество вопросов. Это объясняется в основном географическими предпосылками, тем, что Армения фактически не граничит ни с одной из стран ЕврАзЭС. Не имея общих границ, Армения по большому счету не может полноценно войти в общее таможенное пространство. Она по сути окружена Азербайджаном, Грузией и Турцией с юга и тем самым отделена от всех стран ЕврАзЭС. С другой стороны в Армении все еще довольно сильно влияние американских и европейских сил. К тому же экономика Армении для нас не представляет особого интереса, ни с точки зрения транспортного коридора, ни с точки зрения полезных ископаемых, которых в Армении нет. Но с другой стороны, тот факт, что Кочарян присутствует на всех саммитах, это уже довольно важно. Если с экономической точки зрения Армения ничего из себя не представляет, то с точки зрения военно-стратегического партнерства, она как раз очень важна, поэтому там, где она важна - там она и присутствует - в ОДКБ.
Я присутствовал на одном из саммитов ЕврАзЭС в Казахстане, когда Кочарян во время своего выступления сказал: "А я вот не являюсь членом ЕврАзЭС". Все почему-то захлопали, но тут вмешался Путин, спросив: "А что вы хлопаете, друзья? Что хорошего в том, что Кочарян не является членом ЕврАзЭС? Что тут хлопать?". В общем, Армению нужно принимать в ЕврАзЭС только вместе с Азербайджаном. Азербайджан тоже наш друг несмотря на то, что его периодически куда-то заносит, то в ГУУАМ, то в консорциум Баку-Тбилиси-Джейхан.
Лед тронулся, и интеграция ЕврАзЭС осознается не как казахстанская или российская идея, а как проявление свободной воли суверенных государств и народов, стремящихся к укреплению своей государственности и повышению эффективности своей экономики.
Александр Дугин,
руководитель Центра
геополитических экспертиз
экспертно-консультативного совета
по проблемам национальной
безопасности при ГД РФ
