Это очень серьезный момент, который заставляет при разборе данной ситуации привнести кроме экономических индексов и факторов внеэкономические индексы и факторы. То есть, конкретно взвешивать целесообразность и геополитический ущерб или выгоду, которые получает от этого Россия.
Иными словами, в случае китайских инвестиций в российскую экономику, когда они переходят некую критическую черту и становятся стратегическим фактором, этот случай должен быть рассмотрен с точки зрения геополитической стратегии, наших интересов, и после определенной геополитической экспертизы этих инвестиций. На самом деле, такой процедуры нет, потому что у нас нет даже стройной ясной геополитической доктрины России. Поэтому как может происходить процедура, которая прикладывала бы определенные внеэкономические принципы к решению экономической проблемы, если этих принципов нет.
Такая экспертиза в наших условиях невозможна, и остается говорить о таких ситуациях с точки зрения чрезвычайки, то есть, в очень общих чертах рассмотрев изобилии китайской экономической составляющей в российской экономике царь постановил – сократить этот процент, или поставить китайские инвестиции под строгий контроль чиновников, или определить зоны, где это приемлемо сделать, а где это неприемлемо и недопустимо.
Но в любом случае речь идет заведомо о некоем произвольном и основанном лишь на интуиции монарха решении, высшая монаршая воля – это тоже легитимная вещь, но мы не можем ничего сказать о разумности этой легитимности, потому что мы знаем, что в разные времена монархи бывают разумные, а бывают идиоты. Тем более, наш Президент подчеркивает, что он на самом деле менеджер государства, он выполняет менеджирование в народных интересах.
Сама структура правления Путина, на мой взгляд, не очень хорошо складывается в структуру такого произвольного решения. Хотя Путину постоянно приходится выступать как царю, который гасит пожары волевым комиссарским образом. Сам он человек порядочный, разумный и рациональный, и конечно, предпочел бы править в других обстоятельствах, когда можно применять некие модели по мере их необходимости. Например, геополитику к экономике.
Но у нас худо-бедно есть экономика и представление о том, что это такое, у нас есть очень смутное представление о том, что такое геополитика, поэтому в данном случае ситуация будет решаться за счет произвола окружения президента. Лично Президент увидит, что такой процент инвестиций откровенно опасен для России со стратегической точки зрения, для нашей безопасности, поскольку китайцы могут поступить с этими инвестициями именно исходя из внеэкономических мотиваций, что не предусматривается экономикой как дисциплиной. Едва ли они будут этим злоупотреблять, надо понимать, что китайцы стараются играть по законам экономики, иначе их бы уже давно опустили на рынках.
Поэтому, строго говоря, большой опасности нет, а вот каков этот риск? Я занимаюсь профессионально геополитикой, есть люди, которые занимаются экономикой, они понимают, что в этом есть риск, он заключается в наличии внеэкономической мотивации, стоящей за китайским капиталом. Но фактор влияния этого внеэкономического начала, глубину влияния и пропорции – я думаю, это мало кто изучал. Это уже вопрос о геополитической экспертизе конкретного вопроса.
Я вас уверяю, я долгое время работал советником председателя Госдумы по геополитике, в России нет инстанции, которая этим занимается, нигде. Может быть, этим занимаются на досуге любители или какие-то отдельные эксперты сами для себя, но никакой институции нет. Никто не занимается ни геополитикой, ни подсчетом этих индексов, рисков, все делается интуитивно, тяп-ляп. То есть, когда речь заходит о внеэкономических факторах, дело решается, как в голову придет. Иногда приходят очень разумные, здравые вещи, потому что голь на выдумки хитра, и русское «авось» иногда бывает эффективнее любых подсчетов. Иногда дурь дает обратный эффект.
