Для России Центральная Азия представляла и будет представлять исключительно важный район. Без динамичного социально-экономического развития стран Центральной Азии, без углубления и расширения интеграционных процессов на этом пространстве трудно представить себе дальнейший устойчивый рост экономики России. А, соответственно, ее перспективы как на региональном, субрегиональном, так и на глобальном уровнях. И в военном, и в военно-политическом плане Россия здесь действовала достаточно динамично и активно. В новейшее время активизируются ее контакты со странами Центральной Азии в сфере экономики, культуры, гуманитарного сотрудничества.
Наши внешнеполитические ресурсы в ближайшее время предстоит сконцентрировать на таких направлениях, как обеспечение безопасности, создании постоянных условий для подъема национальной экономики страны, защите прав российских граждан и проживающих в регионе соотечественников. В этой связи критерием отношений к партнерам будет взаимная готовность к сотрудничеству, соблюдение действительных интересов наших стран...
Мы хорошо понимаем, - в заключение сказал В. Светличный, - что успех на центрально-азиатском направлении во многом зависит от того, насколько мы готовы предложить партнерам эффективные, конкурентоспособные варианты совместного решения наиболее болезненных проблем в области экономики, борьбы с преступностью, терроризмом, а также в гуманитарной сфере».
Выступивший затем заместитель директора Центра стратегических исследований С. Сафаров, отметивший важность для региона дальнейшего развития взаимовыгодных партнерских, дружеских отношений с Россией, сказал, что задачей номер один для Таджикистана является также выработка своей национальной идеи. Отвечая на вопросы оппонентов, что же она, на его взгляд, должна из себя представлять, ученый выделил три основных ее составляющие. По его мнению, это: национальное согласие, национальное единство и национальная государственность. «Сегодня мы перешли от реализации ранее существовавшей нашей идеи - идеи выживания, к сохранению самой нации, укреплению ее государственности, ее независимости. Вот главные моменты, особенности национальной идеи республики», - сказал С. Сафаров.
В последующих выступлениях докладчиков проблема формирования национальной идеи Таджикистана нашла свое дальнейшее развитие. В частности, ими было отмечено, что ее основным приоритетом был и остается следующий подход к решению межгосударственных проблем : «Никогда не ставить силу выше разума». В доказательство сказанного ученые констатировали тот факт, что «История не знает ни одного случая, когда таджики претендовали на захват чужих территорий. Современный Таджикистан также является мирной страной, не имеющей территориальных претензий ни к кому из соседей»…
Различные, неизменно нетривиальные точки зрения по тому или иному вопросу, споры, дискуссии и, конечно же, выходы на конкретные рекомендации правительственным структурам республики - все это было основной составляющей конференции, по сути являвшейся живым и заинтересованным диалогом ученых по наиболее острым, животрепещущим проблемам современности. Он настолько заинтересовал многих из них, что 19 февраля 2006г. дискуссию было решено продолжить в формате «Круглого стола».
В развитие темы
Как отметил, открывший встречу (которая, как мы полагаем, представляет отдельный научный интерес и потому отражается нами практически в стенографическом варианте) доктор исторических наук, заместитель директора Института истории, археологии и этнографии им. А. Дониша АН РТ В. В. Дубовицкий: «Во время проведения международной научной конференции «Национальные интересы и политика безопасности государств Центральной Азии в условиях глобализации (евразийские модели как альтернатива мондиализму)», у участников конференции осталось много невыясненных вопросов. Центр геополитических исследований, по инициативе которого проводилась упомянутая конференция, взял на себя инициативу продолжения диалога, организовав «Круглый стол» на тему: «О глобализационных процессах и проблемах реализации национальных интересов Таджикистана».
Возвращаясь к идеям и суждениям, высказанным на декабрьской конференции, хотелось бы напомнить, что, как в Таджикистане, так и в России и других евразийских странах, при обсуждении проблем глобализации, на первый план выдвигается угроза стирания национально-культурных различий, которую она несет с собой. На мой взгляд, это не главная из опасностей. Более того, во многих случаях сосредоточение на ней является паллиативом, скрывающим более серьезную опасность: быстрого углубления, притом в планетарном масштабе, социально-экономического неравенства. Думается, что, вызвавшее большой интерес на конференции, выступление госпожи Э. Хорст в полной мере высветило эту проблему. В ее видении перспектив развития Таджикистана в условиях глобализации, мы усмотрели кардинальное изменение структуры экономики республики в направлении превращения в «этнографический заповедник» с производством меда, гераниевого масла и экзотическим туризмом.
Такой взгляд на проблему экономического развития Таджикистана американскими дипломатами озвучивался на протяжении 2005 года дважды: впервые – Чрезвычайным и Полномочным Послом США в РТ Р. Хоуглендом на встрече с научной общественностью республиканской Академии наук, когда им было предложено отказаться от «монокультуры» хлопчатника и перейти на производство меда и гераниевого масла.
Все это вызывает некоторое недоумение у наших экономистов, так как Таджикистан на момент получения независимости являлся развитым аграрно-индустриальным государством со сложившейся инфраструктурой, ведущую роль в которой играли хлопководство, гидроэнергетика, цветная металлургия и горнорудная промышленность. Отказ от развития этих отраслей экономики в настоящее время однозначно ведет к регрессу страны.
На настоящей встрече хотелось бы услышать мнение специалистов о том, к чему ведет такое изменение в экономике республики в условиях глобализации. Нам было бы также интересно узнать, какова американская концепция не только в отношении Таджикистана, но и других стран региона. Потому, что за более чем вековое развитие в едином государстве, мы начали воспринимать Таджикистан, Узбекистан, Киргизию, Казахстан и Туркменистан, как единое экономическое, культурное, а часто, и политическое целое. Наши исторические судьбы за этот период неразрывно переплелись и многие проблемы, в том числе и глобализационные, являются для нас общими. Многие вопросы приходится решать совместно в рамках ЕвразЭС, ОДКБ и других региональных организаций.
Для предметного обсуждения этих вопросов мы собрали круг участников, который представляет разные направления научной мысли, что, на наш взгляд, будет способствовать рассмотрению проблемы с различных точек зрения. В их числе были приглашены: доктор экономических наук, заведующий отделом Института экономики при Правительстве РТ Х. Умаров; доктор исторических наук, профессор, председатель Центра геополитических исследований РТСУ Г. Майтдинова; кандидат философский наук, сотрудник Института философии АН РТ П. Шозимов. На встрече также присутствует руководитель отдела политики и экономики Посольства США в РТ, госпожа Э. Хорст, чей доклад вызвал живой интерес ученых, и ее коллега – консул Посольства США в РТ, господин МакКарти».
«Я хочу поблагодарить Вас за предоставленную мне возможность еще раз встретиться в неформальной обстановке с ведущими учеными Таджикистана, - сказала Элизабет Хорст. – Хочу отметить, что глобализация в Центральной Азии – это очень большой вопрос. И, как вы правильно отметили в своем комментарии, глобализация по-разному воспринимается в разных странах. Таджикистан, как маленькая страна, окружена другими странами, которые заинтересованы в ней. Это Китай, Индия, Россия и непосредственные соседи – Киргизия, Узбекистан. И, когда таджики говорят о вопросах глобализации, они подразумевают, что над ними довлеют. Когда американские дипломаты говорят об этих же процессах, они вкладывают в понятие глобализации смысл гармонизации, культурных взаимосвязей. Я, естественно, подготовила свое выступление на конференции с американской точки зрения. Многими воспринимается американский взгляд на глобализацию, как распространение по всему миру сети закусочных «Макдональдс» и кафе «Старбейкс». Они очень известны. Жаль, кстати, что их нет в Таджикистане. Как американка, хочу сказать, что я в это понятие вкладываю больше экономического содержания. Во время конференции было интересно заслушать мнение по национальной идентификации, по национальным интересам Таджикистана. Поэтому, может быть, мое выступление вызвало живую дискуссию в связи с тем, что оно отличалось от других. В первую очередь, своей конкретностью. Прежде всего, я имела в виду то, что глобализация – это нейтральная сила, нейтральный процесс. Весь вопрос, что в результате развития этих процессов Таджикистан получит большую выгоду в вопросах экономического развития».
«Мы недавно вернулись из Ходжента, - развил высказанную Э. Хорст мысль консул Посольства США в РТ, господин Эванс МакКарти. - Мы были очень довольны встречей с мэром г. Ходжента, который высказал в процессе беседы ту мысль, которую американцы подразумевают под понятием «глобализация». Он привел много положительных примеров о деятельности совместных предприятий в Ходженте. В том числе, таджикско-корейского совместного предприятия. Мы спросили его: «Видимо у вас есть рынок для реализации корейской продукции?» Но мэр Ходжента ответил, что она реализуется в Европе. Здесь мы и видим то содержание, которое вкладывают в слово «глобализация» американцы – это экономические связи, когда совместные предприятия вырабатывают продукцию в одной стране, финансируются другой страной, а реализуются на рынке третьей.
В последнее время во всех выступлениях господина Президента Эмомали Рахмонова очень большой упор делается на развитии совместных предприятий. Им отмечается, что они приводят к развитию экономики страны. Это дает положительный эффект. Хочу подчеркнуть, что то, что говорил господин Хоугленд и Президент Таджикистана почти совпадает: что производство хлопка и его переработка должны производиться в республике. Ведь конечный продукт намного выгодней продавать, чем сырье. Их точки зрения, можно сказать, соприкасаются».
«Я согласен с положением, что глобализация имеет позитивный и негативный аспекты, - отметил Ходжимахмад Умарович Умаров, заостривший внимание собравшихся на экономических аспектах глобализации. - Но мне кажется, что нужно стремиться к тому, чтобы положительных аспектов было больше. Вы, господин МакКарти, упоминали о совместных предприятиях в Ходженте. Я согласен с тем, что совместные предприятия – это более высокий уровень сотрудничества; налоги и денежные поступления в бюджет; это и обучение работников новым специальностям; возможность для них повышения квалификации, повышения заработной платы и т.д. Однако, по сравнению с другими странами, сфера работы в Таджикистане совместных предприятий очень ограничена. На это есть причины. Мы не можем здесь обвинять никого.
Я вижу проявление глобализации и в деятельности международных финансовых организаций: Международного Валютного Фонда (МВФ), Азиатского банка развития, Исламского банка развития. Когда говорят, что они несут регионализацию в Таджикистан, я не согласен с этим. И вообще, зачем нам экономическая глобализация? Если она не несет социальные результаты, она нам не нужна. Все эти процессы представляют собой ценность только тогда, когда обеспечивают повышение уровня жизни населения, снижение уровня бедности, создание более благоприятной жизненной среды и т.д.
Я очень рад, конечно, что в последнее время МВФ стал говорить о мотивации своей деятельности и об искоренении бедности. Но, когда я вижу конкретные их действия в Таджикистане и в других странах, возникают сомнения. Вот, например, широко рекламируемый документ «Стратегия снижения бедности». Я, как экономист, считаю, что это абсолютно негодный документ, абсолютно ненужный, бесполезный документ. Прежде всего, там нет ни слова о повышении эффективности и регулировании трудовой миграции. Составители этого документа также почти не упоминали в нем слова «коррупция». В то время, как нужно было поставить отдельным блоком вопрос о том, что снижение коррупции является одним из важнейших факторов снижения уровня бедности – такой постановки вопроса там нет. Я об этом говорил еще в 2000г., когда шло обсуждение этого документа. Тогда правительство говорило о 50 тысячах мигрантов, хотя реально уровень миграции составлял 500 тысяч человек. Сейчас она превысила цифру в миллион человек, хотя официально признается 200-300 тысяч. Иногда, правда, реальный уровень этого явления отмечается и в выступлениях официальных лиц: так, недавно Эльмурод Турсунов упомянул, что трудовая миграция в настоящее время составляет более миллиона человек.
Уровень коррупции и трудовая миграция – это два фактора, которые должны были играть очень большую роль в этой программе. Но они не были учтены при составлении «Стратегии снижения бедности» ни Всемирным банком, ни Азиатским банком развития.
Вы можете спросить, обратили ли на это внимание местные экономисты? Да. Мы обратили на это внимание. Но к нашим рекомендациям не прислушались. Сейчас необходимость учета этих факторов осознали и международные валютные организации, и наш национальный банк. Теперь они собирают нас и пытаются выяснить, сколько денег поступает от трудовых мигрантов.
Речь идет еще и об электорате: если их 990 тысяч и они имеют право голоса. Это очень серьезный фактор в общественно-политической жизни. Недавно на Международной экономической конференции назывались цифры в 300 тысяч человек трудовых мигрантов по всей России. В то время как, по нашим данным, только в одной Москве их 300 тысяч. Плюс 150 тысяч в Московской области, в Екатеринбурге и Свердловской области 150 тысяч; большие таджикские диаспоры имеются в Челябинске, Магнитогорске, Астрахани, Нижнем Новгороде, в Кемерово, Красноярске.
Необходимо было при составлении программы нашему Правительству проявить инициативу и использовать международный опыт в организации трудовой миграции, имеющийся, к примеру, у Турции. Ведь граждане этой страны, когда они в 1930-1940 годах начали мигрировать в Европу, были такими же малоквалифицированными, как таджики сегодня. Но со временем турецкое правительство стало управлять этим процессом: начали готовить специалистов из числа трудовых мигрантов на местах, открыли курсы переподготовки в самой Турции, затем и Германия начала эту работу. И сейчас, если у нас уровень бедности снизился с 83,5% до 64% - в этом на 90% вклад трудовых мигрантов! А международные организации до самого последнего времени делали вид, что этого фактора как бы не существует. Достижения в области снижения бедности приписываются успешности в реализации проекта. А о том, что на самом деле способствовало этому, никто не говорит.
Не замечали они до сегодняшнего дня и наличия коррупции в РТ. Слава Богу, что «Transparensi Inteneichenel», наконец, указал на то, что Таджикистан находится среди десяти самых коррумпированных стран мира. Наше правительство это отрицало. Но как можно это отрицать, когда возле президентского дворца, как грибы после дождя, растут другие дворцы намного пышнее, чем президентский?! По некоторым данным, сейчас готовится проект о легализации имущества, для того, чтобы потом этих людей не спрашивали, откуда у них дворцы. В этом, я считаю, недостаток и американского посольства, и российского Посольства, и международных организаций. Все они только приходят к нашему Президенту и благодарят за ту работу, которую он делает на благо таджикского народа, международного сообщества и т.д.
Несмотря на то, что я был в свое время коммунистом, а сейчас состою в Демократической партии, считаю, что было бы неплохо, чтобы на некоторых направлениях социальной политики Советского Союза учились и МВФ, и Международный банк. Им можно взять материалы XXIII, XХIV и последующих съездов КПСС и конспектировать их для себя. Там ставились вопросы социально-экономического сближения республик СССР. Среди них самыми отсталыми были Туркмения и Таджикистан. По отношению к этим странам принимались специальные программы. Взять, к примеру, Нурекскую ГЭС. Ее Россия могла бы построить и в Сибири. На Иртыше или Енисее. Причем, там, в условиях меньшей сейсмичности можно было построить ГЭС с меньшими затратами. Но ее построили здесь для того, чтобы создать энергетические условия для повышения уровня жизни людей, для решения экономических проблем Таджикистана.
Во всех этих документах прослеживается тенденция повышения, как тогда говорилось, уровня заводской готовности товара. Это делалось потому, что, чем выше уровень обработки товара, тем выше уровень экономики. Сырьевые отрасли обычно не дают высокую квалификацию людям. Когда же существует высокий уровень обработки, квалификация гораздо выше. Для этого требуется еще хорошее общее образование. Поэтому экономика дает импульс и повышению образовательного уровня населения. К сожалению, в условиях глобализации не поднимается вопрос о сближении уровней социально-экономического развития стран. Я думаю, что в современной проблеме с исламским экстремизмом в мире в меньшей степени виноваты датские карикатуры, чем социально-экономические условия существования населения мусульманских государств. Дело в том, что они испытывают подчас раздражение по поводу социального неравенства: их уровень жизни во много десятков раз отстает от уровня жизни стран «золотого миллиарда». Суточный расход воды в некоторых из этих стран – пол литра на человека – разительно отличается от расхода воды в четыреста литров в сутки, потребляемых каждым американцем. И это все на одной планете! Именно на этом различии спекулирует Бен Ладен и другие экстремисты и террористы.
На мой взгляд, глобализация должна создать условия для общего понимания этих проблем. Мы не в восторге оттого, что экстремисты штурмуют датское посольство. Но что лежит в основе этого? Думается, это – низкий уровень образования, низкий уровень культуры людей, их материально-технической обеспеченности. Если составить диаграмму проблематичности жизни, то больше всего проблем существует именно в мусульманских странах.
Процесс глобализации должен быть управляемым, носить положительно направленный социально-экономический характер. И международное сообщество должно принимать для этого меры. Мы благодарны России, инициативе В. Путина, который добивается списания долгов Таджикистана. Спасибо за это. Но лишь списание долгов не способствует ликвидации неравенства. Нужно принимать меры для передачи технологий. На мой взгляд, международное соглашение по интеллектуальной собственности является преградой для передачи опыта человечества развивающимся странам. Можно внести специальные поправки о невозможности передачи ядерных технологий. Но они не должны мешать передаче технологий, улучшающих уровень жизни.
На Западе тоже есть свои экстремисты. Там, например, заявляют: «А почему мусульмане так много рожают?». Думается, это происходит именно из-за низкого уровня социально-экономического развития и культуры населения стран третьего мира. Тем более, что все религии поддерживают многодетность».
«Процессы глобализации носят общий для всех характер, - продолжила тему руководитель геополитического центра РТСУ Гузель Майтдиновна Майтдинова. - И очень важно для традиционных обществ Центральной Азии, что в результате глобализации происходят процессы стирания культурных граней. В основе этого лежит информационная революция. В конце концов она угрожает национальной безопасности государств Центральной Азии: мы теряем свою самобытность. А мы знаем, что этнические культуры народов Центральной Азии являются частью мировой цивилизации и, соответственно, наша цивилизация является частью мировой цивилизации. Перед нами стоит проблема сохранения своей традиционной культуры, духовно-исторического наследия.
Потом нужно упомянуть и об информационной безопасности. Примером дестабилизирующего влияния информации является ситуация с «датскими карикатурами». Общественный резонанс, вызванный их публикацией, реакция людей, чьи религиозные чувства в результате были задеты, еще раз подчеркивает насколько на самом деле большая ответственность лежит на работниках СМИ. Любая непроверенная информация может привести лишь к разжиганию межэтнической розни и росту напряженности на межгосударственном уровне. На мой взгляд, сегодня нам нужно серьезно задуматься о защите информационного пространства Таджикистана от того негатива, который может дестабилизировать положение в регионе».
«Я хотела бы добавить в отношении затронутого вами вопроса сохранения информационной безопасности, что совершенно согласна с вами в том, что все страны должны сохранять свою самобытность. Но я думаю, что эти вопросы здесь, в Таджикистане, искажаются: республиканское телевидение показывает российские фильмы и американские боевики и очень мало национального». - Высказала свою точку зрения по этому вопросу Э. Хорст.
«Да, может быть, - развивая свою мысль продолжила Г.Майтдинова, - как раз это и является нашей бедой. Бедой наших средств массовой информации, которые не могут выявить того, что помогает формированию основ национальной государственности, способствует этнической интеграции народов Таджикистана. Мы осознаем, что те, кто создают эти программы, не обладают очень высоким профессионализмом. Для нас поэтому очень важна подготовка специалистов для телевидения, для газет. В СМИ, как вы наверное, обратили внимание, недостаточно аналитиков, которые бы могли исследовать ситуацию в стране и умело ее комментировать.
Возьмем, к примеру, информационную телепередачу на русском языке «Ахбор». Она исключительно состоит из констатации фактов, расположенных по стандартной схеме: официальная часть(внутренняя и внешняя политика), события в стране (здесь мы обязательно увидим хлопковые поля), культурная хроника, спорт… Надо учитывать и то, что наше телевидение испытывает недостаток средств, что сказывается на техническом оснащении. К тому же, журналисты не могут выезжать по стране и получать оперативную информацию. Необходима потому внешняя помощь электронным и печатным СМИ РТ.
Здесь нужно упомянуть и об остром недостатке научной информации, которая долгие годы не поступает в библиотеки страны в виде новых книг и периодических изданий. Большинство наших библиотек просто не имеют средств, чтобы на них подписаться. Им необходимо помочь в этом».
«То что касается научной информации, тут дело особое, - подтвердил высказанное Г. Майтдиновой положение В. Дубовицкий. - Если говорить о текущей внешнеполитической информации, которую можно найти в Интернете, - это одно. Но, что касается специальной научной информации, то в Интернете ее попросту нет, либо она – платная. В частности, после 1991г. практически прекратилось комплектование научной литературой, в том числе и периодическими научными изданиями, Центральной научной библиотеки Академии наук Республики Таджикистан, которая была и есть основным источником информации для ученых всех профилей: и химиков, и физиков, и социологов, и философов. Кстати, было бы неплохо, чтобы присутствующий на нашем мероприятий известный в республике философ и культуролог Пулат Шозимов высказал свое видение проблем глобализации».
«С удовольствием воспользуюсь такой возможностью, - ответил ученый и продолжил. - Как я понял из вашего выступления, госпожа Хорст, глобализация, на ваш взгляд, является нейтральным процессом. И задача общественных институтов не мешать этому процессу, давать ему свободно двигаться. Мне сразу вспоминаются слова Бжезинского в дискуссии по поводу китайской идеологии, когда выяснялось, что нужно ставить на первое место: политику (либеральный проект) или экономику. Китайская сторона отстаивала точку зрения, что сначала должна стоять экономика, а потом уже политика, демократия. Т.е. то, что вы сейчас говорите.
Хочу по этому поводу привести один пример. Недавно я приехал из Америки. Из командировки. Знаете, что меня удивило? Везде китайские товары: от компьютеров до обуви. Я спросил у американских товарищей: «В чем дело?» Они мне ответили: «Да все в порядке. Это ведь и есть глобализация». Но, надо сказать, далеко не все в Америке воспринимают это обстоятельство так спокойно. В СМИ США в последнее время развернулась широкая дискуссия по поводу того, почему все предприятия уходят в Китай. Ведь это усиливает Китай, экспансию китайских товаров, которые все больше и больше заполняют рынок. Так что, глобализация неоднозначно влияет даже на положение дел в самом субъекте глобализации».
«С другой стороны, - уточнила Г. М. Майтдинова, - это позволило освободить США свою легкую промышленность. Средства, которые необходимо было бы вкладывать в нее, они направили в другое русло».
«Согласен с Вами, - сказал П. Шозимов, - но я говорю о своих личных наблюдениях. Выводы я сделаю позже, когда перейду к основной части своего выступления. Так вот, возвращаясь к моим «американским» наблюдениям, хочу добавить еще следующее: чем отличается, прежде всего американский, и вообще, европейский товар от китайского? Китайский товар однозначно дешевле. Его проще производить. И потому в Китай уходит бизнес с Запада. Так как на Западе обращают большое внимание на торговый курс, пояса, имеется высокая степень социальной защищенности…Как же защитить, скажем, американский бизнес? Как защитить права производителей? То есть проблема существует.
Тем не менее, все приведенные мною примеры в принципе не опровергают ваш тезис, госпожа Хорст, о том, что глобализация – процесс нейтральный. Я согласен с вами – хотим мы того или нет, этот процесс идет и остановить его невозможно. Другой вопрос: должна ли глобализация быть, как говорит господин Умаров, управляемой, для того. чтобы каким-то образом защитить общество; не дать разрушать традиционные нормативы.
Действительно сейчас огромные части денежных средств идут в обход государственных структур. Идут неформальные финансовые потоки, которые обходят все контролирующие государственные органы. Государство поэтому, естественно, не может в полной мере контролировать этические нормативы, нравственные нормативы. К чему это приводит? Однозначно, это приводит к кризису идентичности. И характерен он не только для Центральной Азии, где существуют устоявшиеся системы племенных, авлодных, этно-территориальных и субрегиональных связей. Есть разные точки зрения по поводу того, насколько модернизация может изменить существующие общественные институты. Это столкновение традиционалистов и иституционалистов, которые утверждают, что традиционные институты начнут меняться. Но последние исследования многих известных специалистов в области антропологии свидетельствуют о том, что традиции в столкновении с модернизацией не уходят, не уничтожаются, а трансформируются, и часто эта трансформация спонсируется также и государством.
Так что же такое кризис идентичности, которым сейчас широко пользуются в политологических кругах? Рост радикализма в исламском мире, расширение транснациональной сети исламского радикализма очень часто связано с кризисом идентичности. Особенно в странах мусульманского мира. Почему? В XIX веке страны мусульманского мира очнулись- они поняли, что очень сильно отстают. Даже Турция (в то время – Османский халифат) поняла тогда, что необходимо начинать модернизационные процессы. Сторонники этой точки зрения первыми с кем столкнулись на этом пути – с традиционалистами. Исламом в лице улама. В настоящий момент что мы имеем в Таджикистане? Государство пытается опереться на традиционный и официальный ислам (сейчас они еще вошли в коалицию с политическим исламом умеренного крыла, который представляет Мухиддин Кобири) для того, чтобы защитить традиционные нормативы, и с тем, чтобы каким-то образом удержать национальный проект. Потому что национальный проект, государственный проект (в котором тоже существуют такие проекты, как «саманидский проект», сейчас также включен «арийский проект» и т.д.) необходимо сбалансированно сочетать с «исламским проектом». То есть нужно найти баланс между национальным и религиозным проектами для того, чтобы совместно сопротивляться транснациональной религиозности в лице «Хизб-ут-Тахрир» и в лице многих радикальных групп.
Что такое панисламизм, или транснациональный ислам? Это есть форма ответа ислама на вызовы глобализации. Так национализм - есть форма ответа на вызовы религиозно-национальных государств, где политика и культура едины, «брак» - как говорит Гелмер. Кстати, в Таджикистане до 1991 года так и было: у нас зороастрийские символы на флаге, денежных купюрах – были приведены в соответствие с современным пространством Таджикистана. Не выходя за эти пределы. Этот баланс сейчас рушится. Усиливается нетрадиционная религиозность. Это для Таджикистана на сегодняшний день – очень серьёзный вызов. Основной вызов для Таджикистана – глобализация - не как процесс, а как фактор, провоцирующий поляризацию исламского мира, рост транснационального ислама. Во многом способствует этому и снижение образовательного уровня.
В Пакистане, например, усиление радикализма было напрямую связано с понижением уровня образованности. Более образованная часть населения, заинтересованная в этом, начинает инструментально использовать малообразованную массу людей для редуцирования культурного и традиционного многообразия к религиозной составляющей. То, что произошло сейчас в Афганистане. Что делают неофундаменталисты в исламском мире? Они уничтожают традиции культуры: «Будда – не наш! Уничтожить!», «Телевизор тоже – не наш!»… Особенно во времена толибов многие культурные аспекты выпадали даже из учебного материала; секулярные предметы просто исчезли. Потому что эта система редуцировала их только как религиозную составляющую. Это тоже – один из вызовов глобализации.
Суммируя сказанное, хочу отметить, что существует четыре направления глобализации. Это: экономика, технология, политика, культура (плюс здесь еще религия). На всех этих направлениях глобализация имеет и плюсы, и минусы. То, что, не выходя из дома, человек может контролировать всю информацию о событиях, происходящих в мире, это, безусловно, плюс глобализации. К позитивным факторам я бы отнес также создание большего выбора, создание возможностей выхода за пределы контролирующих органов тех же авторитарных режимов. Но меня беспокоит то, о чем предупреждал в свое время и известный культуролог Шпенглер в своей работе «Закат Европы», написанной после Первой мировой войны. А именно, анализируя развитие европейской цивилизации, он писал: «Гибель культуры – есть начало цивилизации».
Я не против глобализации, но, вспоминая фантастов, хочу привести их предостережение от того, чтобы мир машин не поработил мир людей. В этой связи хочу спросить вас: есть ли граница глобализации, или все релективно, все в ней относительно и мы только должны создавать пути движения экономических товаров и т.д.? Да, рыночное государство может иметь преимущество. Американский культуролог Фрэнсис Фукояма по этому вопросу высказывал такую точку зрения: глобализация в экономике должна быть связана и с культурой. Например, китайский бизнес связан с семейным бизнесом. Он дает очень интересные выводы о том, каким образом культура может использовать социальный капитал для модернизации и роста экономики. Искусственная модернизация на самом деле может быть очень опасна. Надо усиливать социальный капитал, смотреть какие традиции при этом нужно использовать, а от каких – отказываться, т.е. какие традиции нужно адаптировать, а какие – развивать. Это важно понять и создавать баланс, пусть и очень подвижный, как, скажем в Японии, между модернизацией и традициями. Нужно всячески избегать такой ситуации, чтобы человек стал заложником того, что он создал».
«Здесь сегодня было высказано мнение, что глобализация ведет к потере идентичности личности, - как бы подводя итог встречи сказала Э. Хорст. - Может быть это на самом деле является одним из недостатков глобализации. Но я полагаю, тем не менее, что, используя современные информационные, экономические и т.д. технологии, все-таки можно сохранить свою культуру, сохранить свое своеобразие. В США тоже в некоторых маленьких городках раздаются протестующие голоса людей, утверждающих, что глобализация ведет их к потере идентичности в результате распространения массовой культуры. Все они – и маленькие городки, и большие страны стремятся к тому, чтобы сохранить свою самобытность.
Но, согласитесь, существуют и положительные стороны глобализации. Люди, которые не могли себя найти в своих странах, городах, посредством глобализации получили возможность найти себя за пределами этих городков и стран, получили возможность познакомиться с другими процессами, которые происходят в мире.
Я уверена, что, если правильно использовать потенциал глобализации, управлять им, то и Таджикистан, и любая другая страна сможет поднять социальное благосостояние населения. В Таджикистане раньше была и тяжелая, и легкая промышленность. Но весь вопрос в том, что на сегодняшний день они сильно отстали в своем развитии и большая часть предприятий попросту остановлена. Для того, чтобы поднять их, нужны очень большие вложения».
«Знаете, а думаю, что глобализация не способствовала развитию промышленности, поддержанию экономики страны на должном уровне, - не согласился с мнением американского дипломата Х. Умаров. - Я убежден, что от глобализации в части экономики больше ущерба для Таджикистана, чем пользы. В качестве примера приведу денежную реформу 1995 года. Она была проведена под руководством Международного Валютного Фонда. До этого обеспеченность деньгами экономики нашей республики была 81 %. У нас, кстати, монетизация понималась как отношение денег (наличных и безналичных) к внутреннему валовому продукту. Это агрегат М-2. Так вот, после денежной реформы уровень обеспеченности деньгами упал до 5%. То есть произошла демонетизация нашей экономики.
После провозглашения независимости в РТ у нас вплоть до 1995 года имели хождение сначала советские, а потом российские деньги. Затем решили перейти на национальную валюту, на таджикский рубль. Естественно, тогда нужно было подумать, прежде всего, о том, чтобы провести этот переход без ущерба для экономики, чтобы она дышала, чтобы работали предприятия (многие из них, в том числе и в Душанбе, несмотря на гражданскую войну, работали). После монетизации, буквально на следующий день после ее начала, предприятия оказались фактически банкротами. Сейчас эту реформу многие называют конфискационной. Государство конфисковало по решению МВФ все деньги, которые находились на счетах у граждан, а предприятия тогда лишились оборотных фондов.
Сотрудники МВФ, на мой взгляд, часто допускают ошибки, во-первых из-за незнания местной специфики, а во-вторых из-за того, что, будучи излишне самоуверенными, отвергают сотрудничество с таджикскими специалистами, воспринимая наш уровень знаний наравне, скажем, с уровнем Чада, Нигерии, Ботсваны… Они учат нас экономике, используя такие примеры, которые у нас решают в детских садиках. В то время, как, согласно данным НДП, индекс человеческого развития в Таджикистане гораздо выше, чем в Индии, Пакистане и даже в Турции.
Есть такое понятие как «экономическая безопасность». В связи с глобализацией, я думаю, нам надо всерьез задуматься над тем, как усилить экономическую безопасность Таджикистана».
«Ну что ж, уважаемые коллеги, - завершая встречу сказал В. Дубовицкий, - я хотел бы поблагодарить всех вас - участников нашего «Круглого стола», начавшегося с выяснения экономических проблем глобализации и продолжившегося вплоть до некоторых аспектов межцивилизационных контактов, за состоявшийся у нас очень интересный диалог. Надееюсь, что в следующей нашей встрече акцент будет смещен на проблемы межцивилизационного диалога».
«Я тоже от души хочу поблагодарить всех участников «Круглого стола» за очень интересную встречу, в которой были всесторонне рассмотрены многие специфические аспекты глобализации», - сказала в заключение Э. Хорст.
Комментарий
Несомненна разница во взглядах на проблемы глобализации. И не только в концептуальных подходах к ней таджикских ученых. Существенно отличается восприятие глобализации во взглядах на нее из Средней Азии и России. Чем это вызвано? В чем на самом деле заключаются угрозы и риски глобализации в Центральной Азии? Свое видение данной проблемы предлагает доктор исторических наук, эксперт Центра геополитических экспертиз (г. Москва) В. В. Дубовицкий.
Да, безусловно, разница во взглядах на глобализацию из Средней Азии и России имеет место. Но, на мой взгляд, она уравнивается по меньшей мере в двух подходах: сохранение социально-культурного своеобразия и требование социально-экономического равенства. Суть их можно выразить лозунгом: «Идентичность и справедливость». При этом и для славяно-православного, и для мусульманского мира речь идет не о построении материального благополучного этнографического заповедника с балалаечниками в одном случае, и с сусальным арабским базаром «аля аграба», а о динамичном развитии своих собственных исторических проектов.
Исламский проект очень динамичен, да и шума от него в мире очень много. Я имею в виду и реакцию на него со стороны западного мира, в частности минимум три войны: две с Ираком (1991 и 2003гг.) и в Афганистане (2001г.). Не столь заметна реализация русского (славяно-православного), японского и китайского проектов (хотя последний все более явно проявляется, судя по нашим прилавкам, особенно в Таджикистане, Киргизии и Казахстане).
Русский проект осуществлялся и осуществляется: распад СССР был лишь формой (пусть и очень болезненной, сопряженной со многими потерями) его развития. И сразу хочу подчеркнуть, что я не считаю плодотворной позицию тотального, абсолютного отрицания глобализации как таковой – через нее идет путь к планетарному единению человечества, осознание им, в конечном счете, своего общего удела. И в осуществлении русского проекта без этого не обойтись.
Примерно с 1999г. осуществление этого проекта все более идет в русле неоевразийской концепции, где, кстати, органично умещаются и интересы мира ислама. В своей многоэтапности первоначально проект охватывает строительство евразийской Империи в рамках ее исторических границ, что вбирает в себя не только около двадцати миллионов мусульман Поволжья, Урала, Сибири и Кавказа, но и пятьдесят миллионов мусульман пяти среднеазиатских государств. Евразийская империя будет, как отметил А. Г. Дугин, «обладать гибкой и дифференцированной этнорелигиозной структурой внутреннего политико-административного устройства, т.е. учитывать локальные, этнические, религиозные, культурные и т.д. особенности регионов, придав этим элементарный юридический статус». Это гораздо более привлекательная модель, чем кройка мира единственного мирового лидера.
В перспективе Империя должна охватить не только экономический Хартленд, но и весь континент Евразии, «иметь либо морские границы, либо дружественные блоки на прилегающих континентальных территориях», - как отметил А. Г. Дугин. Одним из центральных в этом плане направлений выступает создание ( а по сути дела – обновление) меридианальной оси Москва-Тегеран. Есть и другие планы евразийского блокирования на юге и юго-востоке континента: достаточно вспомнить концепцию Е. М. Примакова «Москва-Пекин-Дели» и ее развитие «Москва-Пекин-Дели-Тегеран» (РИКИ). Восстановление позиций России в Узбекистане, создание ОДКБ, ЩОС и ЕвразЭС, а также активизация сотрудничества с Китаем и Индией в военной сфере демонстрируют развитие ситуации в нужном направлении. Если добавить к откату американского влияния в Средней Азии провал планов США в Афганистане, то вырисовывается вполне четкая картина медленного, но мощного, многообразного по форме и содержанию движения. Поверьте, отсюда, из глубин Азии, постоянному наблюдателю это хорошо видно.
Трудно что-либо прибавить к комментарию известного специалиста-востоковеда из Таджикистана. В заключение можно сказать лишь одно: да, мир, в котором мы живем сегодня, однозначно пришел в движение. Появились новые возможности, а вместе с ними новые риски и угрозы на пути глобального развития человечества. Каким ему быть, во многом зависит от нас. Ясно лишь, что в настоящее время мы вышли на такой этап, когда перед нами уже нет примеров, на которые можно было бы равняться.
Ирина Дубовицкая,
член Союза журналистов Таджикистана
