Дмитрий Тараторин

СОВЕТНИК ГРОЗНОГО ЦАРЯ

Но придумал орден не Грозный. Автором идеи был мелкопоместный дворянин Иван Пересветов. В его челобитных Государю содержался развернутый план поистине революционных преобразований, которые царь, со свойственными ему непреклонностью и беспощадностью, воплотил в жизнь.

Пересветов был достаточно типичным для бурного 16 века персонажем. Авантюрист и кондотьер, служивший 3 королям, прежде чем «отъехать к царю московскому», повидал немало. Его государственный идеал основан был на культе Правды: «Вера Христианская, Государь, добра всем сполна, и красота церквей велика, а правды нет. А коли правды нет, то всего нет». Так характеризует он актуальную ситуацию в Московии.

Взятие Казани и Астрахани стало общим триумфом молодого царя и его окружения. Походы были проведены по самым передовым для того времени принципам воинской науки. Для подрыва казанских стен привлекли даже немецкого военспеца. Народ победу встретил с ликованием, ведь в татарском плену томились тысячи русских.

Казалось бы, все складывалось как нельзя лучше – военные успехи, единение нации, но молодой царь стал замечать нехорошие тенденции. "Избранная рада", которую он через годы назовет "собацким собранием", похоже, все меньше интересовалась его мнением, все меньше радела о государственной пользе, первичны были все же классовые интересы.

Случилось так, что вскоре царь тяжко занемог. Что за болезнь с ним приключилась – сегодня понять затруднительно, но был он при смерти. Сыну его и наследнику на тот момент еще и года не исполнилось. Иван повелел собрать ближних бояр и просил их присягнуть царевичу. Тут и обнаружилась измена. Никак не желали представители древних родов, чтобы после смерти царя во главе государства встала его жена Анастасия и ее родственники, которые, хоть и были тоже боярами, но не княжеских кровей. Гораздо милее им был Владимир Старицкий – двоюродный брат Грозного. В конце концов присягу после долгих уговоров и угроз все-таки дали. Иван, конечно, был потрясен неверностью ближайших товарищей. К их несчастью, он выздоровел. Немедленных репрессий, правда, не последовало.

Ливонская война, которую царь начал вопреки мнению "рады", фактически предвосхищала петровские баталии, поскольку велась она с той же целью – за выход в Балтику, за "окно в Европу". Сражения на Западе, постоянная угроза со стороны Крымского ханства требовали превращения государства в высокоэффективную военную машину. Тогда то царь и вспомнил о посланиях Ивашки Персветова, а ведь, с момента их получения минуло больше десятка лет. Но видно, глубоко в душу Грозного запали те пламенные призывы.

Московский порядок уже при его отце и деде был основан на тотальной государственной повинности всех сословий. Поместья жаловались на условиях верной службы государю. Если, к примеру, воин становился инвалидом и не мог исполнять свои обязанности, ему оставляли во владение ровно столько, чтобы мог прокормиться он и его семья, излишки перераспределяли в пользу годных к службе. В то же время, существовала своеобразная страховка: детально был разработан порядок обеспечения безбедного существования вдов и детей павших. Однако оставались крупные землевладельцы-"княжата", являвшиеся наследственными хозяевами вотчин. Они также содержали внушительные частные армии. В случае недовольства политикой царя они считали себя вправе "отъехать на службу" к другому государю. Разумеется, сильное централизованное государство невозможно было построить, опираясь на подобную систему.

В декабре 1564 года москвичи внезапно обнаружили, что остались без царя. Иван ускакал в Александровскую слободу (ныне город Александров). Вскоре оттуда прибыл гонец, возвестивший, что царь предлагает альтернативу: либо он отказывается от своих полномочий, либо народ санкционирует борьбу с боярской изменой. Многие исследователи узнают в этом послании пересветовский пафос. Народ поддержал государя, и начал он "перебирать людишек". Страна разделена была на "опричнину" и "земщину". В первой части под личным руководством царя осуществлялась "зачистка" "княжат" по "жесткой схеме", во второй до поры жизнь шла своим чередом. Но царь предполагал все земли русские пропустить через "опричнину", поэтапно внедряя новый порядок. А состоял он в том, что у родовитых бояр отнимали их вотчины, дробили и передавали мелкими наделами служилым людям. Самих "княжат" частью физически ликвидировали, частью высылали на "украинные земли", где в боях с внешними врагами они должны были доказать свою верность. Для реализации программы и создан был корпус "опричников", тех самых пересветовских «юнаков храбрых». Одетые в черные кафтаны, они разъезжали на конях, к седлам которых были приторочены собачьи головы и метлы. Это служило знаком того, что они "грызут врагов государевых и выметают крамолу". В Александровской слободе, ставшей второй столицей, царь установил монастырский порядок. Себя же Иван именовал игуменом.

Ливонская война была крайне тяжелой. Первоначальные блестящие победы, приведшие к ликвидации Ливонского ордена, сменились поражениями, которые русские терпели от войск польского короля Стефана Батория. Слишком много было у Руси врагов. Истощение сил было таково, что крымцы отважились на рейд в глубину России. Вся Москва была сожжена, только Кремль уцелел. Но, несмотря ни на что, русские люди продолжали удивлять иноземцев своей стойкостью. Ведь ощущали они себя не холопами боярскими, а воинами Грозного царя. Немецкий хронист писал: "Русские в крепостях являются сильными боевыми людьми. Происходит это от следующих причин. Во-первых, русские – работящий народ: русский в случае надобности неутомим в работе тяжелой и опасной, днем и ночью и молится Богу о том, чтобы праведно умереть за своего государя. Во-вторых, русский с юности привык поститься и обходиться скудной пищей; если только у него есть вода, мука, соль и водка, то он долго может прожить ими, а немец не может. В-третьих, если русские добровольно сдадут крепость, как бы ничтожна она ни была, то не смеют показаться в своей земле, так как их умерщвляют с позором; в чужих же землях они не могут, да и не хотят оставаться. Поэтому они держатся в крепости до последнего человека, скорее согласятся погибнуть до единого, чем идти под конвоем в чужую землю. Немцу же решительно все равно, где бы ни жить, была бы только возможность вдоволь наедаться и напиваться. В-четвертых, у русских считалось не только позором, но и смертным грехом сдать крепость."

Но потери были слишком велики. В боях погиб цвет черного ордена. Война завершилась утратой всех завоеванных земель. Грозный умер через два года после ее окончания. Увенчанный победами в юности, познавший горечь поражений на склоне лет, в одном он, бесспорно, преуспел – своеволию тогдашних "олигархов" был положен предел. Кстати, именно поэтому даже поражение в войне не стало для страны катастрофой, не привело к заговорам и мятежам. Потомки казненных аристократов, поколения спустя, проклинали "кровавого тирана", но в народных песнях он остался как покоритель Казани и заступник простого люда от боярского произвола.

А что же заочный советник Грозного, Иван Пересветов? Неведома судьба его. Остались только челобитные и сегодня не потерявшие актуальности.