В современной России нет полноценных политических партий. Кажется, что они есть, а на самом деле нет. Исторически партии складываются как объединение определённых социальных сил или отдельных личностей по отстаиванию своих интересов. Причём против других партий. Партия - вещь сугубо частная, члены партии всегда противостоят власти, стремясь от неё чего-то добиться и другим партиям, которые хотят чего-то другого.

Осенью 2004 после трагических событий в Беслане Президент предложил ещё более упростить партийную систему, отменив участие в выборах депутатов одномандатников и подняв планку численности партий до 50 тысяч. Это означает не просто фиксацию статус-кво, но курс на сворачивание партийной системы в её традиционном понимании. Так как консолидированной политической оппозиции в обществе нет и не может быть, раз нет ясной политической позиции у самой власти, и она претендует на некоторую "всеобъемлющесть" (в стиле дискурса вождей "Единой России", которые говорят одновременно обо всем и ни о чём), то партийная система призвана служить исключительно формальным фасадом, необходимым для признания страны "демократической". У партий "Единая Россия", "Родина" и ЛДПР нет никакой иной повестки дня, кроме интересов власти или карьерной интеграции во власть. "Родина" и ЛДПР служат скамейкой запасных властных кадров, "Единая Россия" - фактически и есть власть. Участие в "Единой России" - это не политический, а карьерный ход. Эта партия ни с кем не спорит и не полемизирует, самостоятельных интересов не имеет, никаких целей и задач не ставит. Это своего рода легислативный департамент президентской власти, четко выполняющий свою функцию. Люди, которые хотят сделать карьеру, стремятся войти в эту партию и продвинуться в ней. Те, кому не удалось - идут для этих же целей в обход, через "Родину" или на худой конец ЛДПР. Это окольный и менее привлекательный путь. Но в любом случае в таком выборе нет ничего даже отдаленно напоминающего мотивацию вступления в ту или иную партию в других странах. Здесь нет и намека на политику.

К чему приведёт такое положение дел в партийной жизни? В России - к довольно позитивным изменениям. Если партийная сфера всё более расходится с тем, что называется собственно политикой, мировоззрением, политической философией, социальными позициями, и становится лишь рутинным механизмом в ходе реализации личной чиновничьей или коммерческой карьеры, то центр политической жизни просто перемесится в иное место - например, в общественные организации, клубы, союзы, движения, одним словом в "галактику NGO" (nongovernemental organisation - неправительственная организация). Это многообещающий процесс, но не такой простой, каким может показаться на первый взгляд.

Партийные функционеры будут свободны от изучения и отстаивания политических идей, что осложняло им жизнь до этого и идиотизировало российскую политику. Когда какой-нибудь функционер скакал козлом от социал-демократии к либералам, от либералов к националистам, от националистов к центристам и т.д., он тем самым активно девальвировал ценность политического дискурса, порождал у людей совершенно ложное представление, будто политика - это поверхностный поток сознания и дурной демагогии, ни к чему никого не обязывающий. В переходный период от КПСС к "Единой России" жадные до власти и денег карьеристы меняли партии как перчатки, не удосуживаясь хотя бы приблизительно усвоить логику и законы политического языка. Теперь же они с полным основанием могут отмалчиваться, либо рассуждать в том же ключе, как и обычные чиновники. Их взгляды никого не интересуют, они могут отныне их просто не иметь.

Вместе с тем и сама сфера политики освобождается от лихорадочной конкуренции в поисках "доступа к корыту". "Корыто" отныне отдельно, политика отдельно. В формате общественных организаций, движений и союзов больше нет потребности насиловать идеологические принципы в угоду простейшей борьбы за личное продвижение. Этого продвижения здесь не предвидится, и за карьерой придётся обращаться в другое место - в партии, где уже идеи и политические взгляды, в свою очередь, не имеют ровным счётом никакого значения. А ограничения, наложенные на процедуру создания партий, препятствуют тому, чтобы эти сферы смешивались между собой. При этом ничто не мешает общественным организациям и движениям образовываться по политическому и идейному признаку, исповедовать политическую философию, мобилизовать узкие и широкие круги сподвижников, обращаться к массам, проповедовать, пропагандировать, развиваться, расширяться, создавать материальную базу и т.д.. Здесь как раз уместна и идеологическая полемика, и отстаивание политических проектов, и пропаганда идей. Можно возразить, что "это не будет оказывать на власть никакого влияния". Это верно лишь отчасти: если движение сможет стать по-настоящему сильным, влиятельным, широким и организованным, оно вполне может найти способы этого влияния. Но для этого движение должно стать силой само по себе, с опорой на свои возможности, усилия, свою изобретательность и активность, а не по квоте, отпущенной сверху. А с силой будут считаться все, в том числе и власть. Тем более, что сама власть, по сути, отказываясь от политического содержания и зафиксировавшись в чисто технологическом формате, будет открыта тем мировоззренческим лабораториям, которые смогут предложить ей нечто интересное и опробированное широкими кругами общественности. Причём без всякого риска. Так снова возникнет связь между бессмысленными чиновничьими партиями и идеологическими центрами, но на сей раз органично и естественно. В конце концов, чиновник не обязательно должен быть идиотом и ворюгой. У некоторых есть ум, душа и совесть. Тут возникает открытая возможность двойной лояльности - принадлежности к партии (административно-карьерный аспект) и одновременно участие в том или ином движении (идейный аспект), только на сей раз в гармонии и без всяких формальных обязательств.