Вторая задача – уничтожение олигархической системы. Эти структуры должны быть разукрупнены, ресурсы национализированы или поставлены под контроль менее крупных структур.
Владимиру Путину необходимо обеспечить рост ВВП – это жизненный для России вопрос. Увеличением экспорта ресурсов этого не добиться – такая экономика нестабильна и зависит от колебаний на мировых рынках. Свою систему президенту Путину придётся создавать исходя не из экономических, а и из геополитических задач. Это означает не национализацию природной ренты, а такую модель взаимодействия факторов природной ренты, которая не будет препятствием для роста экономического потенциала России и бизнеса, и не станет на пути развития реального сектора экономики. Развитие бизнеса, не связанного с монополиями на экспорт ресурсов, укрепит государство.
- Основой это системы будут либеральные реформы или решение социальных вопросов?
- В нашей системе за скобки выносятся ультра-либералы и ультра-социалисты. Путинская модель экономики имеет граничные условиях: между нереальным ностальгическим социализмом и антинациональным прозападническим либерализмом. Это третий путь. Этот план не только у нас, евразийцев, – он у Путина в голове. Ему некуда деваться – он не может проводить советскую политику – для этого нет ресурсов, но не может проводить либеральную политику – ресурс западничества также исчерпан. Остаётся национализм, но он взорвёт Россию и не позволит осуществлять международную и интеграционную политику, и даже экономическую модернизацию, в которой должны участвовать малые народы, которые активны в экономической сфере. Следовательно, выход только в евразийской идее, спроецированной на экономику в том числе. Одним словом, «путинская система» не может не быть евразийской по определению.
- Какая участь ждёт крупные российские корпорации? Уготована ли кому-то судьба «ЮКОСа»?
- Подчинение корпораций государственным интересам – это процесс, которой идёт. Михаил Ходорковский это крайний случай. Он сказал себе: «Я ставлю на мондиализм, на то, что Россия избавляется от своего безсознательного», декларировал чистое западничество. Его судьба показывает, что хватит: больше такого не будет.
От полюса Ходорковского корпорации будут идти к реальному симбиозу между властью и бизнесом на основе национальных интересов и социальной ответственности. Но не так, что бизнес служит власти. Нужны правила игры – выстроится новая система Путина, а не система коррупции и нового всевластия чиновничества. Такая, когда бизнес понимает, зачем он скупает бензоколонки в Грузии. Знает не потому, что ему сказал об этом какой-то генерал, а потому что он отдаёт себе отчёт: в национальных интересах экономическая интеграция пост советского пространства.
Бизнесу для осуществления национальной политики надо будет где-то жертвовать своими интересами, продавать кому-то дешевле, входить туда, где нет интересной прибыли. Но не по приказанию, а понимая национальные интересы. Что является образцом такой национальной корпорации – я пока не знаю. В этом направлении дальше других продвинулся «Газпром» при Миллере, Вайншток «Транснефть». Не исключаю, что скоро сами они будут выглядеть пройденным этапом. На них ещё лежит отпечаток ельцинской эпохи. Между двумя полюсами – госкомпании и антинациональные олигархи – находятся полулояльные к государству ТНК, Лукойл, Альфа-банк, которые не хамят политически, но ориентированы только на свой интерес. Куда бы не пришли – действуют как хищники. Всё это будет сдвигаться в направлении новой парадигмы власть-бизнес: на условиях прозрачного признания всеми общих правил игры – национальные интересы + социальная ответственность; кто против – будь-то чиновник или бизнесмен – вон.
Русский бизнес должен приходить на Украину, в Грузию как братский элемент, модуль позитивной интеграции. Этику действия российского бизнеса на пост советском пространстве ещё только предстоит выработать – это тоже элемент будущей путинской системы. Сегодня мы имеем промежуточный процесс – между смутных, более показных, лозунгов «отстаивания национальных интересов России в ближнем зарубежье» и безжалостной эксплуатацией слабых. Возмущение действиями таких структур есть в самой России, потому что к россиянам они ведут себя аналогичным образом, как колонизаторы и эксплуататоры. Так что никакого колониализма в этом нет. Эти бизнес-структуры подлежат эволюции, но воспитание процесс сложный.
Как бы то ни было, предыдущая лавочка закрывается, страна никогда больше не будет прежней.
- Кто будет выстраивать новую путинскую систему? На кого она опирается?
- Когда стоит другая задача – нужны другие люди. Политическая система меняет парадигму – теперь востребован иной тип деятелей. В ельцинской системе политтехнологи играли точку фокуса между СМИ, капиталом, коррумпированной властью и политическими разводками в виде партий – к ним сходились все нити. Они были, чуть ли не центральным элементом конструкции. В новой конструкции все функции новые. Пиару, разводкам, коррумпированию госаппарата крупными частными бизнесменами не остаётся места.
Политтехнологи более не будут в центре системы, но на её периферии, как относительный и ненеобходимый элемент. В центре будут «новые путинские». Это такая новая форма цивилизованной «просвещённой опричнины», которая распространяет лучи от центра и охватывает все сферы общества – идёт постоянная путинская экспертиза. Но не на не лояльность Путину, ему этого не надо – у него есть народ. Проверяется в режиме мониторинга баланс соответствия тех или иных инициатив национальным либо социальным интересам. Эти «просвещённые опричники» – «новые патриоты», не просто «питерские» эпохи борьбы с «семейными», «семейные проиграли», теперь во власти есть только либо «путинские», либо непонятливые. «Просвещённая опричнина» заставит их понять.
- Какой будет стратегия по отношению к Украине?
- Год России на Украине и наоборот, как и другие акции – это были случайны действия, которые балансировали между заявлениями в вечной дружбе и подписанием «большого договора» и националистическими претензиями к Крыму или угрозами в стиле «Киев, смотри, допляшешься». За одно отвечали наши ряженые националисты, за другое ряженые либералы. Чистый хаос и никакой стратегии по отношению к Украине не было. Те, кому в Кремле поручали курировать Украину – были пиарщиками, с юмором и некоторой фантазией, но без какой бы то ни было социальной или национальной ответственности, не говоря уже о следовании геополитическим принципам. Сложившийся хаос – результат кремлевской политики на прежних этапах. Сегодня подобных деятелей пачками увольняют. Теперь этим будут заниматься другие люди – Козак, например. Другие. Был ельцинский балаган, теперь он закрыт, на его месте открывается библиотека. Отныне человек приезжающий на Украину заниматься вопросами интеграции, подчинит этой стратегической инициативе отношения с российскими и местными олигархами, с кандидатами в президенты, со СМИ, официальными структурами и т.д.
Стратегия российско-украинских отношений не мгновенно, но выстаивается. Владимиру Путину сейчас надо менять всё – он снёс предшественника вместе с его хозяйством. Некоторое время победители будут отходить от того, что они сокрушили. Поэтому вопрос «Кого, Владимир Владимирович, Вы в Киев пошлёте?» несколько прежде времён. Сейчас мораторий – пока никого не поставят. Скорее уберут тех, кто явно не из этой оперы. Можно сказать лишь одно: сегодня Москва заинтересована в преемственности власти на Украине.
Настоящее евразийство это ЕЭП. Украина не дозрела до политической интеграции – это вызывает неприятие прозападнических элит, исполненных ressentiment’а. Значит, язык политической интеграции несвоевременен, а проект экономической интеграции, язык экономической интеграции понимает и принимает большинство. ЕЭП это самый адекватный формат, чтобы говорить с Киевом на корректном и уважительном языке. Ведь ЕЭП и задумывалось ради Киева. Без Киева Москве хватало ЕврАзЭС.
- Где место евразийства и евразийцев в новой системе?
- Мы не чиновники - мы интеллектуальная, мировоззренческая, социальная сила. Евразийство теперь присутствует всюду как приправа. Евразийство это пряности новой путинской системы. Она уже давно востребована силовым сектором, мои идеи широко поддерживаются силовиками всех типов. Мой учебник лежит на столах у всех умственно полноценных высокопоставленных чиновников. Этими книгами руководствуются люди, принимающие решения. Интеллектуальная элита России, аналитики, экспертное сообщество всё в курсе евразийских идей. Одни говорят «да, но..», другие говорят вообще «да», третьи говорят «нет», но в любом случае евразийство сегодня это не маргинальное течение политической философии, но бурный поток. Евразийский тезис присутствует в российской политике, на всех её этажах – вплоть до Президента. Он не единственный, это понятно, но очень влиятельный.
Мы занимаемся политической деятельностью, но не партийной – поэтому мы отказались от партийного формата, мы учредили в ноябре 2003 года международное общественное «Евразийское Движение», и сейчас активно его развиваем.
Кстати, ещё один повод отказа от формата партии для евразийства – это результат на парламентских выборах «Евразийской партии России». Как партии мы конкурировали – теперь смысл конкуренции исчез. «Евразийской партии России» просто понравилось название, лозунги. Я встречался с Бородиным, можно сказать, с какой-то степенью вероятности, что он в евразийском направлении думает, но это мысль крупного чиновника, занятого человека, ему это симпатично, но не более того. Поэтому все остальные «евразийцы» для нас более не конкуренты. Пока они не совсем наши люди, но евразийство это процесс, кто понимает его, признаёт, изучает мои труды, весь тот гигантский текстовый объём, который мы издаём, тот и может считаться евразийцем – у нас всё открыто.
В России сегодня в парламенте почти все партии евразийские. Вне евразийства сейчас остались лишь ультрамаргиналы – ультралибералы, крайние националисты и старенькие коммунисты догматики.
опубликовано 22 марта 2004 г.
