Международное Евразийское Движение :: Материалы | Утро.ру | Наташа Каневская | Евразийское яблоко раздора

ЕВРАЗИЙСКОЕ ЯБЛОКО РАЗДОРА

Наташа КАНЕВСКАЯ

09 августа, 01:23

Вчера премьер-министр Израиля Ариэль Шарон прибыл с первым официальным визитом в Турцию. Глава израильского правительства планирует встретиться с президентом, премьером, министрами иностранных дел и обороны этого государства. Одним из обсуждаемых вопросов должно стать возможное посредничество Турции в урегулировании палестино-израильского конфликта. Кроме того, на встрече планируют обсудить новый двусторонний турецко-египетский план по прокладке подводного трубопровода для транспортировки газа. Ранее турецкая сторона добилась согласия Каира на включение пункта об учете израильских экономических и энергетических интересов при выполнении данного проекта. Как и следовало ожидать, в канун визита Шарона в адрес Анкары посыпалась критика со стороны враждебных Израилю государств, в первую очередь Ирана. В иранской прессе появились заявления о том, что "Турция слишком активно кооперируется с сионистским государством, в особенности в военной сфере... Просионистская позиция этой страны, большую часть населения которой составляют мусульмане, может быть расценена как предательство по отношению к другим мусульманским государствам". В свою очередь, палестинский министр пропаганды Ясер Абед-Рабо заявил на этой неделе, что Турция должна сократить свои контакты с Израилем. На прошлой неделе глава турецкого МИДа Исмаил Джем встретился в Каире с бывшим министром иностранных дел Египта, а ныне генеральным секретарем Лиги арабских государств (ЛАГ) Мусой. Нетрудно представить, какие именно вопросы были наиболее острыми во время этой беседы. Муса выразил обеспокоенность по поводу израильско-турецкого сотрудничества в военной области. В очередной раз Турции пришлось выслушивать критику своих мусульманских собратьев, недовольных ее стратегическим союзом с Израилем. Джем заверил генсека ЛАГ, что связи Анкары и Иерусалима не повредят турецко-арабским отношениям. Однако многие наблюдатели задаются вопросом, как долго союз с еврейским государством будет для Турции важнее, чем прочные отношения с арабским миром. Кроме того, как выяснилось, НАТО также видит в нем реальную угрозу.

Скованные одной цепью

В апреле 1996 года Израиль и Турция "неожиданно" признали факт заключения военного договора, позволяющего каждой из сторон проводить учения ВВС в воздушном пространстве другой. Разумеется, некоторые государства ближневосточного региона поспешили высказать подозрения по поводу настоящей цели этого "нового военного блока". Тегеран выразил беспокойство. Реакция Каира была скептической. В Дамаске же началась настоящая истерика. Спустя какое-то время Иордания изъявила желание присоединиться к новому блоку. Европейские страны и Россия тогда не заняли какой-либо определенной позиции в данном вопросе. США изначально поддерживали идею создания подобного альянса, и с конца 90-х американские войска принимали участие практически во всех израильско-турецких учениях.

После окончания "холодной войны" структура международных отношений претерпела значительные изменения. В условиях противостояния двух блоков каждая из супердержав была крайне заинтересована в сохранении баланса сил в каждом отдельном регионе. На юге Европы, Среднем и Ближнем Востоке Турция для США и НАТО как раз и стала важнейшим звеном в системе региональной безопасности и противостояния советской экспансии, позволявшим сохранить собственные позиции. Израиль являлся еще одним союзником США, задачей которого было отстаивать западные, в основном американские, интересы на Ближнем Востоке и в зоне Персидского залива.

В период правления администрации Буша-старшего стратегические отношения с Израилем перестали являться приоритетным направлением американской внешней политики, уступив место развитию отношений с арабскими странами, и в первую очередь с Саудовской Аравией. Таким образом, для Израиля было крайне важно найти надежного союзника. У Турции имелись свои внутриполитические причины для заключения союза, связанные с усилением исламской оппозиции. Кроме того, определенные внешнеполитические интересы двух стран совпадали. Во-первых, и та и другая представляют неарабское меньшинство в регионе, во-вторых, обе имеют общих противников в лице Сирии, Ирака и Ирана.

Когда Турция вступила в НАТО, приоритетом для нее стало противодействие проникновению и влиянию леворадикальных элементов, пользовавшихся поддержкой СССР, Югославии и КНР. Задача заключалась в том, чтобы возродить великотюркскую державу на новых условиях и с помощью тех, кто, по сути, привел к краху Османской империи, т.е. европейцев. Реализовать эту цель было возможно только при помощи жесткой руки. Со времен Ататюрка ею была армия. Все политические процессы совершались под строгим военным контролем. Политическая верхушка могла действовать только тогда, когда требования силовых структур ею удовлетворялись. Это означало, что в областях, где военные и политические интересы не совпадали, политическая элита была парализована.

Излишне говорить о том, какова роль армии в Израиле. Чтобы государство продолжало существовать вопреки враждебности соседей, оно должно быть сильным. Несмотря на то, что с момента своего создания Израиль - благодаря американской поддержке - являлся самой сильной державой в регионе, мечта о Великом еврейском государстве, как полагают некоторые в этой стране, все еще не реализована. Здесь важно понять следующее: чтобы оставаться сильнейшим, Израилю всегда приходилось заключать союз с мировыми и региональными державами, у которых был свой стратегический интерес на Ближнем Востоке (с 1948 г. до второй половины 60-х - Великобритания и Франция, впоследствии и США; на региональном уровне с 50-х по 1979 г. - Иран, а с 90-х - Иордания).

Проект двустороннего союза Израиля и Турции не подразумевает военного, экономического или политического единения двух государств (как в случае египетско-сирийского объединения 1958-1961 гг.). Речь идет о партнерстве, в основе которого лежит принцип взаимопомощи в обеспечении стратегических интересов каждой из сторон, в том числе и в кризисных ситуациях. Таким образом, тактическая поддержка гарантирована в любом случае, даже если в конфликте участвует только одна из стран-партнеров. При формировании этого союза не преследовалась цель сделать его инструментом обеспечения американских интересов в регионе. Данный план - фактически единственно возможный вид партнерства, учитывая израильскую и турецкую позицию в ближневосточном регионе, в котором вообще крайне сложно найти партнеров. В свете всех поражений, которые Турция потерпела при попытке сыграть более весомую роль на мировой арене, военная и политическая элиты этой страны сошлись во мнении, что еврейское государство является единственно возможным партнером в создавшейся ситуации. Израиль - это козырная карта, позволяющая Западу оказывать давление на арабов, а также своего рода пропуск на международную сцену. Со своей стороны, в рамках новой международной системы Израилю было необходимо найти сильного партнера, который не только признает его как государство, но и станет союзником.

Между Востоком и Западом

Говоря о стремлении Турции играть более весомую роль на Ближнем Востоке, следует упомянуть значение Европы. С момента появления Европейского сообщества Турция неоднократно подавала просьбу о принятии ее в члены этой организации. Все они отклонялись по различным причинам (притеснения курдского нацменьшинства, экономическая нестабильность, несовершенство политической системы и пр.). Тот факт, что Турция является членом НАТО, не оказал существенного влияния на ее отношения с Евросоюзом. Более того, несмотря на важную роль Турции, которую она играет на южном фланге НАТО, страны-участницы альянса не оказали ей необходимой поддержки: в греческо-турецком конфликте западные государства заняли сторону Греции и всячески стремились ослабить позиции Анкары на Балканах.

На протяжении всего минувшего десятилетия Турция оказывала поддержку союзникам, предоставляя им возможность использовать свои базы для ведения наступательных действий и для осуществления контроля над выполнением экономических санкций против Ирака. Кроме того, турецкие власти отвели для курдов зону безопасности в иракском Курдистане. И что в итоге? Анкара потеряла доходы от экспорта иракской нефти через свою территорию, причем размеры западной экономической помощи Турции увеличены не были.

Теперь попытаемся рассмотреть ситуацию более детально. Турция взвешивает возможность осуществления новых шагов по предотвращению угрозы, возникшей после окончания "холодной войны" и исходящей, с одной стороны, от укрепившего свои позиции исламского фундаментализма, и с другой - от Ирана. Одним из таких шагов является совместная турецко-израильская программа противоракетной обороны. Дебаты по этому поводу вызвали настоящую бурю в НАТО.

Новая стратегия Турции в сфере безопасности направлена на предотвращение растущей угрозы, исходящей от Ирана и Ирака. Кроме того, Турция пытается сохранить свое место на международной арене. Конфликт по поводу роли Турции в НАТО и ЕС может привести к разладу между Европой и Соединенными Штатами (США по-прежнему считают Турцию важнейшим союзником на Ближнем Востоке). Кроме того, разгоревшиеся в НАТО споры могут привести к расколу внутри этого военного блока.

Анкара стремится наладить связи с Израилем и странами Закавказья и Центральной Азии, занимая таким образом позицию, намного менее ориентированную на Европу. С другой стороны, турецкое правительство все еще надеется на присоединение к Европейскому союзу.

В течение многих лет европейские члены альянса не привлекали Турцию к политическим, экономическим, а теперь и военным мероприятиям. К примеру, на прошедшей недавно в Страсбурге международной конференции, в которой приняли участие ряд европейских, американских и российских официальных лиц, было сказано, что некоторые члены НАТО очень обеспокоены по поводу реализации 5-й статьи Вашингтонского договора. В данном пункте говорится, что альянс гарантирует каждому своему члену военную поддержку в случае нападения. Участники конференции пришли к выводу, что учащение контактов Турции с государствами Ближнего Востока может втянуть НАТО в конфликты, в которых у альянса нет прямого интереса. Вашингтон этого мнения не разделяет: значение Турции на Ближнем Востоке, который может стать внешней угрозой для Европы, сильно возросло, считают в Белом доме.

Данный спор очень ясно обозначил усиливающийся разлад между Соединенными Штатами и многими из европейских участников НАТО. Видя в Анкаре важного стратегического партнера, Вашингтон, наверное, одобрит израильско-турецкий план противоракетной обороны. В регионе эта программа, несомненно, вызовет резкое отторжение. Европейские члены НАТО сочтут усиление турецкого участия в военных процессах на Ближнем Востоке помехой. В силу того, что в последние годы интересы и политика США и Европы на Ближнем и Среднем Востоке заметно расходятся, европейские столицы расценивают укрепление турецких позиций в регионе как непосредственное усиление американского влияния. Таким образом, именно Турция может стать причиной кризиса в НАТО.