Но прежде чем перейти к обсуждению этих встреч, расскажу об одном случае. Думаю, он станет своеобразной иллюстрацией для дальнейшего разговора. Мне лет пять назад в составе небольшой группы довелось съездить в США по весьма интересной программе. Но, увы, всю прелесть этой поездки подпортил один молодой человек, гордо представивший себя завотделом политики Института стратегических исследований. О низком уровне этого заведения я до этого писал, но после вынужденного знакомства с его ведущим специалистом стало ясно, что это просто-напросто приют убогого мышления. Я вообще-то в жизни навидался болтунов, но этот был - особый тип. Все 24 дня поездки он не умолкал и извергал из себя неудержимый поток низкопробных банальностей.
Мы приехали в Америку, чтобы узнать ее поближе и внимательно послушать их политологов, культурологов, этнографов и просто интересных людей, с которыми нам устраивали встречи. Но наш неугомонный “стратег” не давал никому открыть рот и бесцеремонно перебивал всех. Он отмахивался от попыток очень любезного и приятного нашего переводчика и гида в одном лице удержать его и буквально засыпал пустыми вопросами американских собеседников. Причем его совершенно не интересовали ответы, он их не слушал, ему было важно задать вопросы покаверзнее. В конце своего словесного неудержания он с гордым видом доставал из папки потрепанную стопку в полста машинописных страниц, свернутых наполовину, и торжественно произносил: “А теперь я хочу подарить вам свою книгу!” Минутного ознакомления с сим “шедевром” было достаточно, чтобы понять: уровень студенческих рефератов средней руки младших курсов колледжа намного выше. И он совершенно не видел иронического блеска в глазах достаточно сдержанных американцев. И мы вместо того, чтобы познавать духовный мир великой и уникальной цивилизации, безуспешно искали спасения от этой несусветной чуши. К сожалению, у нас племя подобных “интеллектуалов” расплодилось. Не лучше обстоит дело и со старшим поколением политтехнологов, в большинстве своем они зашорены идеологическим наследием прошлого и лишены какой-либо самостийной мысли.
К счастью, кроме них, есть небольшая группа молодых и интересных ребят, занимающихся политологией. Они глубоко симпатичны мне, но настораживает их безапелляционность: они знают все. Глядя на них, невольно думаешь: если вы в таком возрасте знаете все, то чем же дальше будете заниматься? Как тут не вспомнить слова известного босоногого философа из Древней Греции, нареченного оракулами самым мудрым: “Я знаю только то, что ничего не знаю”. Если молодые люди, подающие надежды, не поймут, что они только в начале длинного и трудного пути, и не будут упорно и серьезно работать над собой, то со временем превратятся в заурядных софистов. Это станет серьезной потерей для нас.
А теперь вернемся в главное русло нашего разговора и вспомним, какой интеллектуальной кухней потчевали у нас именитых гостей. Начнем с Ли Куань Ю. Вместо того, чтобы поинтересоваться технологией сотворения сингапурского чуда, его отца забросали “каверзными” вопросами, подобными измышлениям "стратега", о котором я говорил. Восточный чудотворец порой не знал, как отвечать, и был смущен, но это было смущением за тех, кто интересовался пустой схоластикой вместо серьезного разговора по существу.
Збигнева Бжезинского такой мелкотравчатой софистикой не смутишь, и он довольно быстро осадил местных “умников” и повел разговор в менторском ключе, и, конечно, диалога опять не получилось.
С особой тоской я вспоминаю Франсуа Миттерана. Этот старейший политик мирового уровня приехал к нам незадолго до кончины. Он с огромной симпатией и исключительным интересом присматривался к нам. Похоже, он пытался понять, что собой представляет это молодое государство и что такое Степь. Но наши чиновники, плотно опекавшие его, не нашли ни одного человека, с которым было бы ему интересно поговорить, ни одного журналиста, способного раскрыть его личность.
Все три крупнейших политика современности, конечно, не могли не увидеть истинный уровень наших чиновников и интеллектуалов, во всяком случае, тех, с кем они встречались. А они были уверены, что им выставили лучших, ведь везде так принято. И потому они, конечно, уехали в убеждении, что в нашей стране и с политикой, и с интеллектом большие проблемы. Разумеется, они не выдали своих внутренних впечатлений. Людям такого ранга присуща особая комплиментарность - они искусно создают такую атмосферу общения, в которой даже самый бескультурный человек чувствует себя на высоте. Они не скупились на дежурные комплименты, причем чем невежественнее собеседник, тем неумереннее звучали похвалы. Но, приехав к себе, они, конечно, поведали своему окружению и элите истинные впечатления о тех, кто творит политику Степи и кто ее интерпретирует. Подобные разговоры быстро распространяются в обществе, и у него формируется неприглядное клише о политическом и культурном облике казахстанской элиты. Это клеймо, которое стереть очень трудно. Этот приговор похуже, чем решение солидных бизнесменов не вкладывать свои инвестиции в нашу экономику. Что же касается Дугина, с которого мы начали, то он в политике, конечно, никак не может соперничать с тремя другими нашими персонажами, но он один из образованнейших людей, оригинальнейших и противоречивых мыслителей современной России. Это человек, который очень болезненно переживает современное состояние своей родины и мечтает, порой отрываясь от грешной земли, возродить ее былое величие. Со многими его взглядами, отдающими имперством, мы не можем согласиться. С ним непременно надо спорить, но спорить на его интеллектуальном уровне и на его концептуальном языке.
Истина одна, и ею обладает только Бог (собственно, он сам и является Истиной) и во всей целокупности нам ее не познать. Нам посильны только отдельные грани божественной Истины. Кроме того, людям свойственна одна психологическая особенность, которую отметил еще Фукидид 25 веков назад. Людей, и особенно политиков среди них, интересует не столько поиск истины, сколько защита своих интересов. И потому у каждого народа - свое видение истины, преломленное через призму национального интереса. То есть у образованного и патриотичного американца, русского (россиянина), еврея, индуса, бразильца, египтянина, испанца, иранца, японца... свое представление о политической истине, так как каждый из них великолепно знает свой национальный интерес. И вокруг него они выстраивают свою философию и свой инструментарий для отстаивания своих позиций. Причем главным их бастионом является государственный аппарат.
Сформулирован ли нами казахский (казахстанский) национальный интерес? Отстаивает ли его наше Правительство? Есть ли у нас своя глубокая и самобытная политическая философия, опирающаяся на наше видение Истины? Увы, всего этого нет, и самое прискорбное то, что главным противником нашего национального интереса является наше Правительство.
Спор Александра Дугина и наших острословов должен был быть состязанием национальных идей и концепций. От участников дискуссии требовалось глубочайшее знание проблемы и широчайшая эрудиция, и уж никак нельзя было обойти неприглядную роль нашего Правительства. Увы, всего этого не было усилиями наших диспутантов. Вся дискуссия шла вокруг частных вещей и противоречий в эволюции Александра Дугина, не затрагивая коренных проблем. А он прошел путь от поэтизации ницшеанства до жесткого отстаивания государственных интересов России, и, конечно, в нем есть противоречия. Напирая на них, наши спорщики ощущали себя победителями, не понимая всей нищеты нашей философии.
Словом, господа, если мы хотим рассчитывать на победы в интеллект-ристалищах, нам нужно покарабкаться по крутым скалам мирового Духа и познать тайны своего пространства, духа и культуры, выработать собственный инструментарий, облечь все это в доктринальную форму и обязательно призвать к порядку Правительство. Вот тогда мы сможем отстаивать свои убеждения и интересы на уровне, способном вызвать понимание и уважение самых именитых оппонентов. А пока нам надо “учиться, учиться и еще раз учиться”, как сказал не очень сильный мыслитель, но достаточно удачливый революционер. Без революции Духа нам не одолеть свои проблемы.
"Начнем с понедельника"(Казахстан), №59, 11.11.03.
