Посуда и утварь, оружие и сбруя любовно покрывались узорами. Крыши домов отделывались резными "князьками". Боевые ладьи украшались головами драконов.
Священные рощи увешивались вышитыми полотенцами. На площадях городов высились каменные и деревянные изображения славянских богов. Творчество древних художников находило себе широкое применение как в частном, так и в общественном быту. Искусство, связанное с неисчерпаемыми родниками народа, было глубоко народным.
Древний земледельческий образ жизни и родовой устрой славянского общества породили единое мировозрение славянской веры. Земледельческие обряды и почитание предков составляли основное ядро славянского мировоззрения. Это мировоззрение оказалось настолько прочным, что христианская религия, сама пропитанная магическими представлениями, на протяжении всей феодальной эпохи не смогла преодолеть древние мировозрение славян и приспособилась к нему.
В княжеские времена, когда дружины и их князья, разрушая старые родовые отношения, устанавливали новый порядок, появилось дружинные обряды, и главным божеством воинственных русских витязей стал грозный Перун.
Нашим предкам каждый лес, ручей, колодец, даже отдельное дерево представлялись имевшими свою душу, своего духа. Каждый дом в деревне, находился под покровительством духа, приглядывавшего за скотиной, оберегавшего огонь в очаге и по ночам выходившего из-под печки полакомиться приношением, оставленным ему заботливой хозяйкой. В каждом овине, в таинственном свете подземного огнища, обитали души умерших предков, помогая живым родичам. Каждое живое существо, соприкасавшееся с человеком, было наделено особыми чертами. Петух, с изумительной точностью отмечающий часы и встречающий зарю своим пением, признавался вещей птицей; редкая сказка о животных не упоминала о "петушке-золотом гребешке". Утки и гуси обозначали воду, и в вышитых узорах очень часто встречаются длинные ряды этих птиц, плывущих друг за другом, гуськом; это - изображение реки. Бык, взрыхляющий пашню ралом, был олицетворением плодородия. В честь бога Тура (дикого быка) устраивались весенние праздники молодежи, "турьи горы" были местом эротических игр, а огромные турьи рога служили сосудами на пирах и при торжественных обрядах. Конь, это гордое, стремительное животное, зачастую сливавшееся в представлении древнего славянина то с богом солнца, то с образом конного воина, был излюбленным мотивом древнего искусства.
Лесные звери представлялись какими-то оборотнями, иногда враждебными человеку. Волками оборачивались колдуны. Заяц, перебежавший дорогу, знаменовал неудачу. Крупнейший хищник наших лесов-медведь особенно почитался. Глиняные изображения медвежьих лап клали в могилы, медвежьи клыки носили в ожерельях, изображение медведя князья ставили на своих гербах. Имя этого страшного хозяина леса никогда не произносилось суеверным славянином; мы знаем только иносказательное описание: "мед-ведь", т. е. "знающий мед". Помимо зверей, лесная чаща представлялась наполненной бесчисленными духами. В каждом болотце жил багник (от "багно" - болото), в каждой реке - водяной, в лесах - лешие, а в глубине непроходимой пущи - огромный "пущевик", с руками, как сучья, и с зелеными волосами. Десятками заговоров, теперь уже наполовину непонятных нам, пытался пахарь-славянин отгородиться от враждебной лесной стихии. Искусство приходило ему на помощь, создавая обереги, предназначенные оберегать человека от духов леса.
Всей жизни человека сопутствовали различные заклинания и обряды, посредством которых он пытался охранить себя от злых сил, воздействовать на природу, заранее обеспечить удачную охоту или обильный урожай. Тяжелый труд пахаря по расчистке лядины, корчеванию пней и вспашке нивы казался бесполезным, если он не сопровождался обязательными обрядами, которые должны были умилостивить силы природы.
Когда рождался ребенок, на него вешали амулеты-"обереги". Каждая ступень его жизни сопровождался священным обрядом. Мальчику в колыбель клали меч, чтобы он был хорошим воином. В три года его сажали на коня. Свадьба, как начало новой жизни, новой семьи, была особенно заботливо обставлена священными обрядами, в которых одинаково проявлялись две стороны магии - предохранение от зла и пожелание добра. Столь же сложен был и обряд погребения. Жизненный путь человека кончался среди многочисленных священных обрядов. В могилу клали орудия труда, оружие, пищу, необходимые умершему в "будущей жизни" в потустороннем мире; ему строили деревянную домовину, воспроизводившую жилище; жены богатых людей убивались в знак преданности и в пышном подвенечном наряде их хоронили вместе с ними. Труп сжигали на огромном костре, а затем насыпали курган и водружали на нем остатки оружия умершего. Вокруг этих воинских знаков устраивали обрядовые игры - поединки воинов - и погребальный пир, на котором поедали жертвенных птиц и животных. Каждый год, в определенные сроки, родственники собирались на могиле и новыми жатвами поминали покойного, уже перешедшего в разряд таинственных и требовательных духов.
Вера славян знала строгое расписание годовых магических праздников. Основой славянского хозяйства было развитое пашенное земледелие, наложившее сильный отпечаток на все мышление славянина. Поэтому главными божествами древнерусской веры были Земля, изображаемая в виде женщины, и Солнце, называвшееся у одних племен Даждьбогом (т. е. "богом, подающим благо"), у других-Сварогом (от слова "свар"-жар), у третьих-Хорсом.
Смена времен года и смена сельскохозяйственных сезонов сопровождались торжественными празднествами.
В снежне месяце, декабре, славяне встречали сурового бога зимы Коляду. Пляски в зверином обличье - в личинах животных и в шкурах - носили отголоски древних представлений охотничьей орды о родстве человека с животными.
Новый год в первый день месяца стужня (1 января) был древним славянским праздником заклинаний благополучия на весь год.
Весной начинался радостный срок праздников солнца. На масленицу пекли блины - знаки солнца, провожали соломенное чучело божества зимы, сжигали его за пределами села, а иногда одновременно зажигали просмоленное колесо на высоком шесте - еще один знак солнца. Огненное колесо на повозке, запряженной двумя конями - спутниками солнца, было таким запоминающимся происшествием, что оно прочно вошло и в изобразительное искусство.
На масленицу, помимо обрядовых плясок, проводились военные игры молодёжи - кулачные бои. Прилет птиц ознаменовывался обрядовым печеньем - хозяйки пекли из теста изображения жаворонков. Встреча божества весны Радуницы сопровождалась обрядовым началом пахоты, зажиганием костров, поминками по умершим предкам и любовными играми, которые древние христианские проповедники сравнивали с античными праздниками в честь жизнерадостного греческого бога Диониса.
Встреча лета происходила в русальную неделю. В эту неделю заключались браки, пелись песни в честь Лады и Леля - покровителей любви. Производительная, плодородная сила природы и ее священное сопоставление с плодородием человека составляли содержание и другого летнего праздника - Купалы (от слова "вкупе" - вместе).
На летних праздниках, совпадавших с жатвой, плели венки из колосьев, подпоясывались жгутами и устраивали хороводы вокруг костра или зеленого деревца.
На жатву женщины одевались особенно празднично. Первый сноп - "богач" (т. е. посвященный богам) приносили в дом, где ставили в красный угол; последние колосья оставляли на поле несжатыми и перевязывали их лентой - "Волосу на бородку". Арабский писатель Х века Ибн-Русте рассказывает о том, что славяне поднимали к небу ковш, наполненный зерном, чтобы обеспечить урожай.
Обрядовое переодевание в звериные шкуры именно зимой может быть объяснено тем, что в крестьянском быту зима была единственным охотничьим сезоном. Впрочем, в "колядках" очень ярко выступает земледельческий характер даже этого зимнего праздника.
К летним праздникам относится праздник в честь бога грозы и грома Перуна (позднее Ильин день). Перуну приносили в жертву быка; праздник заключался в поедании мяса жертвенного животного всей "братчиной". Этот праздник упоминается уже в VI веке н. эры.
Особенно радостны были для древних земледельцев осенние празднества урожая. По свидетельству писателя XII века Саксона Грамматика, балтийские славяне после уборки хлебов пригоняли к храму скот, приносили его в жертву, пекли огромный, выше, человеческого роста, сладкий пирог и варили хмельные напитки. Особый жрец наполнял медом турий рог, вставленный в руки идолу, н магическими обрядами и гаданиями открывал многодневный праздник- пиршество.
Помимо сельскохозяйственных годовых праздников, в вере древних славян заметное место занимало поклонение богам стихий и покровителям того или иного вида человеческой деятельности. Таковы Перун - страшный бог грозы, а впоследствии и войны; Белес, или Волос,-благодетельный бог скота и богатства; Солнце, известное под именами Даждьбог, Сварог, Хорс; Стрибог - бог ветров; Симаргл; Мокошь - загадочная богиня плодородия и водной стихии. Образ Мокоши часто отражается в русском народном искусстве в изображении женщины с поднятыми вверх руками.
У западных славян мы знаем богов: Святовита (воин с мечом и рогом изобилия), Живу - богиню жизни и плодородия, Радогоста, которого сравнивали с римским богом торговли Меркурием, Яровита, Триглава и других. У русских есть много селений с названием- Радогощ, которое может быть связано с почитанием этого торгового божества. Волос преимущественно известен на севере (Ростов, Новгород), а почитание Радогоста встречается у поморян и у юго-западной части восточных славян. Богам сооружали храмы, при которых находились жрецы (кудесники, волхвы, чародеи).
Возможно, что верховная религиозная власть принадлежала князю племени. Об этом свидетельствует одинаковое звучание слова "князь" и "жрец" в ряде славянских языков (польский: ксиазь - князь, ксиадж - священник; чешский: кнез - князь, кнеж - жрец).
О своих богах славяне слагали сказания и рассказы. Так, например, Сварог научил людей ковать металл, установил правильные семейные отношения, а при сыне Сварога появились уже и цари. В рассказах сотворении мира видную роль играл образ птицы. Существовали сказания о героях-змееборцах, побеждавших огромных драконов и впрягавших этих чудовищ в плуг.
Когда на Руси появилось христианство, оно встретилось с такой устойчивой, веками складывавшейся земледельческой мировоззрением, с такими прочными верованиями, что вынуждено было приспособиться к ним, подменить Волоса - Власием, Перуна - Ильей, Мокошь - Пятницей-Параскевой, молчаливо признать масленицу и другие славянские праздники.
Этнографы и фольклористы XIX века собрали огромный материал по славянским обрядам и искусству. Правда, русское народное искусство XVII-XIX веков значительно оторвалось от древних оберегательных узоров, смысл многих сюжетов забылся и многие явления переосмысливались чисто поверхностно. Но в глухих углах сохранилась глубокая, седая старина, многовековая славянская древность.
В старые времена, вся обрядность носила строгий, торжественный характер, и в священных плясках и хороводах принимали участие седые воины и старухи - хранительницы славянской веры. Танец в звериных нарядах выполнялся медленно и важно, как богослужение.
Когда смысл старых обряды стали забывать, на них стали смотреть, как на забаву, - молодежь со смехом рядилась в вывороченные тулупы, и ряженые с веселыми "колядками" ходили из дома в дом, или весной юноши и девушки прыгали через очистительные костры и водили веселые хороводы вокруг березки.
Некоторые древние представления стали достоянием детей. Торжественный обряды перешли в детскую игру (например, "А мы просо сеяли", "Бояре, а мы к вам пришли"), образы богов стали куклами, изображение солнечной колесницы - детской каталкой, а предок Щур сохранился в словах "чур меня".
К каждому славянскому богослужению многое выполнялось каждый год заново: личины, одежда, соломенное чучело зимы, выпеченные из теста изображения птиц, баранов (баранки), коров (короваи) и так далее. Восстановить облик этой стороны славянских духовных обычаев можно, изучая его в позднейшем народном творчестве.
