Александр Дугин

"Русский марш": от евразийства к национализму. и обратно?

На примере истории "Русского марша" можно судить о компетентности тех людей во властных структурах, которые курируют важные вопросы вроде национальных праздников

"Русские марши", которые вызывали бурную полемику в нашем обществе в последние годы, ассоциируются в первую очередь с радикально-националистическими провокациями. Однако изначально в них вкладывалось совершенно противоположное содержание.

Я постараюсь напомнить и проанализировать, почему все получилось так, как получилось.

Сам праздник, День народного единства, содержательно связан с героической страницей в русской истории, с преодолением Смутного времени, с восстановлением суверенитета России, который был нарушен вторжением иностранных войск, предательством политических элит - семибоярщиной, которая присягнула Польше, - и внутренним развалом страны.

Смысл праздника, таким образом, не только историчен, но и актуален, поскольку в 90-е годы мы точно так же прошли период развала, смуты, предательства олигархических элит, десуверенизации, засилья во власти "семибанкирщины" - таких же олигархов, точно так же продающих страну, как и бояре начала XVII века. И, соответственно, путинский курс начала "нулевых" годов означал возврат России на путь суверенной державы, возобновление связи с историческим прошлым.

Поэтому праздник великолепный, глубокий, осмысленный. За ним стоит церковь, государство и народ, и он направлен на триумф суверенитета, мощи, свободы, независимости и самобытности России.

Однако инициативу Евразийского союза молодежи изначально стали торпедировать. В администрации президента, где я лично рассказал про проект этого шествия, просто безучастно сказали: делайте, мол, что хотите, никого это не интересует, и никто к вам не придет! Впрочем, невнимание чиновников - это вовсе не повод отказываться от своих начинаний.

Куда больше неприятностей доставили московские власти: в мэрии внезапно нашу заявку объединили с заявкой Движения против нелегальной иммиграции, известного своими совершенно радикальными антикавказскими, антиевразийскими выходками. Каждый имеет, конечно, право выступать, но идея объединить евразийцев и радикально-националистические силы - противоположные по сути! - категорически нам не понравилась. Это была провокация.

В результате получилось, что на марш пришло примерно три тысячи евразийцев и три тысячи националистов. Получилась огромная масса, по сути, уже не управляемая никем. Поскольку мы были формально ответственны за проведение митинга, мы не позволили выступить никому из националистов, не допустили эксцессов. Но одним только фактом столь противоестественного соседства репутация "Русского марша" была подмочена.

И, конечно же, услужливая пресса - как отечественная, так и западная - приложила все усилия, чтобы связать "Русский марш" именно с националистическими элементами и, следовательно, превратить в глазах общественности инициативу народного празднования в нечто противоположное.

Результат был ужасным: наши лозунги не были прочтены, никто не дал нам возможности объяснить ситуацию, и вся реакция на марш была в основном возмущенная, критическая и карикатурная. Евразийцев "не заметили", но обратили внимание на броские националистические лозунги. Такая история вышла с первым днем празднования.

Обжегшись на первом случае, мы решили не проводить больше "Русский марш" на территории России, занимаясь организацией имперских маршей на постсоветском пространстве, в частности, на Украине, в Крыму. А вот националистические круги, получая на это, скорее всего, зарубежную поддержку, захватили инициативу в свои руки, просто убивая праздник, сопрягая его с выступлениями скинхедов против милиции, против власти. То есть "Русский марш" полностью перешел в ведение оранжевых менеджеров по дестабилизации ситуации в России.

В прошлом году "Русский марш" возглавила Тина Канделаки, Якименко, движение "Наши". Это означает, что власти наконец-то проснулись - через несколько лет после того, как пытались просто подавить или дискредитировать выступление молодежи. Проснулись и стали подумывать о том, чтобы придать, по сути, празднованию Дня народного единства какой-либо корректный характер. Соответственно, в этом году этому празднику уделено большее внимание, и, помимо радикальных, неонацистских сил, в нем начинают участвовать очень уважаемые объединения. Власть и общественные организации занялись наконец всерьез этим праздником.

Поскольку я в значительной степени являлся вместе со своими друзьями и коллегами по Евразийскому союзу автором идеи проведения "Русского марша", у меня все же возникает вопрос: неужели надо было проходить этот период провокаций, уродства, в которое превратился "Русский марш", вместо того чтобы прислушаться к конструктивным силам, которые предлагали внятную, рискованную, но в рамках разумного общественную акцию по мобилизации населения в поддержку суверенитета страны? Зачем нужно было отдавать идею на откуп националистическим провокаторам, чтобы, пройдя этот круг от начала до конца, вернуться к тому, с чего мы начинали, - к евразийской мобилизации молодежных общественных движений в поддержку этого праздника?

Думаю, на примере истории "Русского марша" можно судить о компетентности тех людей во властных структурах, которые курируют такие важные вопросы. Национальный праздник - один из самых важных элементов для сплочения народа. Разъяснение его сути, укоренение его в гражданскую традицию, особенно на первом этапе, требует очень деликатных действий - так складывается национальное самосознание. Об этом знают все политологи, все социологи, и такое невнимательное, безалаберное к нему отношение свидетельствует о несоответствии занимаемой должности.

Праздник хороший, сейчас его пытаются спасти. Необходимо придавать ему смысл, необходимо придавать ему евразийское значение - это на самом деле правильный путь. Руки наконец дошли.