Александр Дугин: В Нижнем Новгороде у нас есть организация, но не очень большая. Почему-то нижегородская психология не очень откликается на наши идеи.
Вопрос: Может быть, с руководством что-то? Чинят препятствия?
Александр Дугин: Нет, ничего подобного, вы знаете, все на уровне людей.
Вопрос: То есть с руководством проблем нет… А где размещается эта организация, чтобы в случае чего посетить и поговорить о каких-то совместных делах?
Александр Дугин: Организация функционирует на базе Нижегородского Университета.
Вопрос: Я из Ростова. У нашей общины сложилась привычная на сегодняшний день ситуация – нам не отдают наш храм. Он построен в 1893-1895 годах, сначала функционировал как трехглавая церковь - до 1905 года. Обращались давно даже к царю, тогда дали разрешение на постройку еще 4 куполов и сделать церковь семиглавой…
Александр Дугин: Я понял Ваш вопрос. У нас есть несколько способов оказания помощи и взаимодействия по такого рода проблемам. Во-первых, сейчас иногда даже те люди, которым что-либо принадлежит по праву вне идеологических, исторических или религиозных факторов, не могут получить свое. Доведенные до отчаяния, они, как правило, прибегают к каким-либо акциям.
Когда идет дело о передаче какого-то спорного объекта старообрядцам, то мы - у нас такое было - направляем нашим единомышленникам молодежь, которая организует соответствующую кампанию. Ребята оцепляют храм и, если там располагается какое-то предприятие, не дают людям ходить туда на работу. Возникает акт гражданского протеста, при определенной медийной поддержке способный дать эффект, которого зачастую не достигает чиновничья война посредством бумаг. Это очень действенный метод, тем более, что наши ребята обладают определенным темпераментом и убеждениями: если они что-то решили, они уверены в правоте своего дела. Когда потребуется дополнительный аргумент в качестве акции общественной поддержки, мы можем, к примеру, разбить палаточный городок и таким образом ускорить ход событий.
Наши люди - активные и тренированные, и, самое главное, у них есть опыт. Это очень важно, т. к., например, иногда даже верующие стихийно возмущаются, приходят общиной добиваться своего, но им не хватает опыта и знания технологий, поэтому их довольно легко обмануть, пообещав что-то. Сейчас мы действуем таким образом на Украине, противодействуя оранжевому режиму.
Во-вторых - средства массовой информации. У нас очень хорошо налажены информационные модели, есть люди в различных СМИ, и в отношении какого-то конкретного случая мы могли бы оказать медийную поддержку. Если взаимодействие дойдет до федерального уровня, это могло бы стать одним из программных пунктов нашего взаимодействия. Особенно это касается кафедрального собора. Тут можно было бы и серию статей написать, и интервью взять, поговорить о различных проблемах, касающихся данной темы.
Третье: у меня, как лидера авторитетного общественного движения, с которым считаются (мы заставляем считаться с нами), есть возможность оказать личное воздействие. В частности, вы про Ростов вы упомянули. У меня есть очень хорошие отношения с ростовскими силовиками. И я много раз в личных беседах, поскольку силовики там очень патриотичные, православные, заводил разговор о старообрядчестве. Они были очень заинтересованы этой темой и спрашивали, как можно было бы побеседовать со старообрядческими наставниками, священниками. Но ситуация тогда не сложилась. Если у вас есть в Ростове иерей, то было бы необходимо познакомить его с ними. Ведь от этих людей очень многое зависит с точки зрения выполнения конкретной передачи.
Если вы опишете наиболее важные для вас вопросы реституции храмов, правовые вопросы по конкретным направлениям и передадите это в наш секретариат, то мы выделим человека, который будет этим заниматься. Мы проводили подобные акции в Курске. Наша добрая воля – это не только слова, но и дела. Мы, конечно, не можем заниматься всем, но, например, кампания по возвращению кафедрального собора в Москве и то, что вы говорите о Ростове – это важные направления работы.
Вопрос: Как обстоит дело со старообрядческой литературой? Это очень важный момент, как вы понимаете…
Александр Дугин: У нас есть свое издательство и своя система распространения. Она, к сожалению, не очень эффективно действует, потому что издательское дело – вопрос довольно сложный, и это далеко не прибыльное дело. У Зеньковского есть очень хорошее издание, позволяющее хотя бы познакомиться со старообрядчеством. Поэтому в своё время мы довольно активно распространяли его. Мы также могли бы предложить свое участие в распространении трудов по истории старообрядчества через, например, сеть книжных точек в Москве, или через Интернет, который сейчас у нас очень активно действует.
Вопрос: Здесь уже задавали много вопросов по евразийским молодёжным организациям, меня тоже интересует, как обстоят дела в Санкт-Петербурге?
Александр Дугин: В Питере у нас тоже есть своё молодежное крыло. С питерской администрацией у меня, к сожалению, контактов нет, то есть меня там знают, приглашают выступать, но такого влияния, как, например, в некоторых районах Москвы, в Ростове или на Кавказе, в Санкт-Петербурге нет. Молодой человек, который возглавляет питерское отделение, белокриницкий старообрядец. Хотя, с другой стороны, сейчас в Питере вообще не очень много старообрядцев. Но стараемся им помогать, как можем.
