И вместо того, чтобы разобраться с этими понятиями, чтобы выстроить определённую иерархию для того, чтобы сформулировать чётко этническую политику Российской Федерации, все ограничивается лишь заклинаниями о «всеобщем равенстве», о «многонациональном», «многокультурном» обществе и о «пацифизме».
Таким образом, ситуация сложилась двусмысленная, поскольку глубинные моменты человеческой психологии, связанные с этнической идентификацией, загонялись в подполье, не рассматривались открыто, не обсуждались в обществе, а наоборот, клеймились. Если долгое время загонять в темноту и в подполье национальное чувство, там оно принимает гипертрофированные чудовищные формы, и когда до него доходит дело, вырывается оттуда как некий бушующий монстр.
Безусловно, существуют проблемы этносов. И если в русско-карельский северный город приезжают представители Кавказа и ещё начинают заниматься определённым специфическим бизнесом, основанным на этнических связях, естественно, рано или поздно это породит социальное напряжение, которое в экстремальных условиях выльется в нечто подобное тому, что мы видели. Особенно если приезжие обнаглеют и воспримут типично великоросскую доброжелательность и открытость за вседозволенность и слабость.
События в Кондопоге, это, по сути дела, разновидность этнического погрома. Здесь, как и в любом межэтническом конфликте, принципиально нельзя найти ни правых, ни виноватых. Не бывает чистых жертв и чистых агрессоров. Совершенно невозможно найти и наказать так называемых «зачинщиков», которых сейчас будет искать милиция, личности которых будут выяснять средства массовой информации, общественные деятели, представители Общественной палаты. Дело в том, что когда конфликт переходит в межэтническую область, то понятия «правый»-«виноватый», «жертва» и «палач», «зачинщик» и «пострадавший» просто упраздняются. Возникает инстинктивное желание обменяться формами коллективной ответственности, и соответственно поступить с противником, который уже приобретает статус этнического врага, а не просто человека, совершившего неправильный или криминальный поступок. Всё это приобретает характер тех обобщений, которые переводят конфликт на новый уровень, и то, что произошло в Кондопоге, это, на самом деле, очень масштабное по меркам России межэтническое столкновение, поскольку ничего подобного у нас в последнее время не происходило.
Теперь давайте рассмотрим, каковы причины этих конфликтов. С одной стороны, раз у нас нет последовательной этнической политики, раз у нас нет сегодня чёткого представления о том, что такое «российская идентичность», что входит в это понимание, раз у нас нет культуры воспитания людей в соответствии с той или иной национальной моделью, мы не в праве требовать от наших граждан, что бы они каким-то правильным образом выстраивали систему межэтнических отношений. Просто слова о «толерантности» ничего не значат, тем более что это не юридическая категория и очень расплывчатый термин. Для многих понятие «толерантность» непонятно, неизвестно, и они вообще его никогда не слышали. Таким образом, при отсутствии чёткой определённой этнической политики, при отсутствии образовательной системы, которая бы готовила россиян, молодежь, существовать в обществе, где живут представители разных этносов, невозможно. Невозможно требовать от людей, чтобы они действовали в соответствии с какими-то правилами, которых они просто не знают, о которых они не уведомлены и которые ещё никем не сформулированы. Вместо продуманной этнической политики каждый имеет право, особенно молодой человек, особенно пьяный молодой человек, особенно пьяный провинциальный молодой человек, выстроить себе самую экстравагантную концепцию, в том числе и демонизирующую другие этносы, и оправдывающую в своих глазах и в глазах своего окружения любые действия, совершенные по отношению к людям иной этнической культуры, тем более если представители чужих этносов сопряжены с какой-то специфической, сомнительной или пограничной сферой социальной или профессиональной экономической деятельности, что сплошь и рядом имеет место.
Следует обратить внимание на различие этнического самосознания местного населения, например, русских и этнических меньшинств, которые искусственным образом без естественных исторических предпосылок оказываются в зоне традиционного компактного проживания русских как некая новая этническая и социальная группа. С точки зрения гражданского права, существует абсолютная свобода перемещения по России всех граждан России или всех людей, которые получают легальные документы на проживание и работу в России. Здесь юридическая сторона безупречна, но меняя место жительства, представители небольших этносов России держатся как правило более сплочённо, более компактно, с чувством взаимной выручки и взаимной поддержки, что отличает их от местного населения. И, кроме того, они продолжают, что совершенно естественно, организовывать свои профессиональную деятельность, своё общежитие в соответствии с собственным этническими культурным архетипами. Их никто не учит поведению в среде коренного населения.
Когда русский народ, который составляет подавляющее большинство жителей России, находился на духовном и культурном подъёме, то процесс ассимиляции небольших этнических групп или просто их адаптации в этих условиях проходил сам собой. Но когда у русского народа сегодня есть проблемы с самоидентичностью, когда сама русская национальная идея постоянно оплёвывается и людям прививается некий комплекс за то, что они являются русскими, когда их унижают, когда сам факт национальной этнической принадлежности к великороссам считается чем-то едва ли не позорным, за что надо только извиняться, а если ещё к этому добавить ту геополитическую травму, которую мы получили после распада Советского Союза и вообще умаление нашего исторического масштаба, свойственного всегда традиционно на протяжении всей русской истории для нашего самосознания, тут мы получаем, конечно, очень печальную картину. Забитые представители русского этнического большинства, конечно, проигрывают по всем параметрам сплочённому, достаточно бурному и активному этническому меньшинству, которое решает поселиться в зоне компактного проживания русских, великороссов. И если с точки зрения законов это абсолютно нормальная и понятная вещь, то с точки зрения культурной и социокультурной это чревато нагнетанием психологической обстановки, что рано или поздно выливается в то, что мы видели, то есть по сути в первый этап межэтнического погрома с жертвами. Причем с жертвами, которые становятся не просто жертвами хулиганских действий и разборок, но жертвами межэтнического конфликта.
В истории в Кондопоге все эти элементы присутствуют. Пьяная разборка с азербайджанцем-барменом перерастает в массовую драку с участием вооруженных чеченцев, в результате которой два человека убиты, а многие тяжело ранены. Вся история обрастает слухами об отрезанных ушах и криках «Аллах Акбар». После этого возникает устойчивая и пронзительная психологическая потребность солидарности со «своими», которые тем более оказались жертвами, и выражение ненависти в отношении «чужих», выступивших в роли агрессоров. Все дело усугубляется колоссальным уровнем коррупции местных административных и правоохранительных органов, которые оказываются здесь в роли «пособников чужих». Хотя коррупция не имеет этнической принадлежности и работает в интересах тех, кто «заносит».
В такой ситуации невозможно искусственно заставить русских отказаться от солидарности с теми, кто оказался в данной истории в качестве жертв. В этом и состоит фундаментальная опасность подобных конфликтов с межэтнической подоплекой – их легко зажечь, но чрезвычайно трудно погасить, и мифы ненависти мгновенно обрастают массой новых эпизодов и впечатляющих подробностей. В результате коллективная вина возлагается уже на всех «кавказцев», а неуклюжие попытки Рамзана Кадырова вмешаться в ситуацию грозят перевести всю проблему на новый виток национальной и религиозной розни. Если Кадыров за «своих», то и мы будем за «своих» - рассуждает обыватель, и нет таких аргументов, которые он будет слушать. Архетипы этноса глубже доводов рассудка или правовых норм, тем более что эти нормы постоянно размываются коррупционными процессами.
Дальше больше. Вся ситуация в Кондопоге тут же становится объектом политического пиара радикальными националистическими организациями, которые начинают стремительно подливать масла в огонь. Едва ли можно себе представить, что они действуют только по своей воле, ведь лозунг «бей хачей!» даже в самом больном уме не может быть выражением «национальной идеи». И напротив, для врагов России чрезвычайно выгодно представить русских патриотов «бандой погромщиков».
Системными врагами России являются атлантисты и опальные олигархи. Следовательно, их присутствие и надо искать за национал-провокаторами, наживающимися на человеческой трагедии и реальных социо-этнических проблемах. Это довольно логично: убедившись в неэффективности либеральной оппозиции Путину и осознав, что «оранжевая» революция в России просто невозможна, поскольку народ и власть сегодня достаточно консолидированы, атлантисты сегодня делают ставку на другое – на создание социального хаоса на почве межэтнических конфликтов, который спровоцировать довольно легко, но который очень трудно вернуть в изначальное состояние. С этим, видимо, связан тот достаточно искусственный подъём некоторых ультранационалистических организаций, таких как ДПНИ, и поддержка их деятельности из сомнительных финансовых источников, несмотря на то, что подобного рода организации выступают с откровенно провокационными тезисами и только нагнетают ситуацию, которая и без того раскалена.
Идея «бей чёрных», «бей хачей», «бей представителей других этносов» на самом деле сейчас служит исключительно тем же целям, каким до последнего времени служили «оранжевые» либералы – дестабилизации социальной ситуации и созданию хаоса в стране. В отличии от либеральной тактики, до которой народу нет никакого дела, тактика разжигания межнациональной розни и создания цепи конфликтов по линии межэтнического противостояния имеет, к сожалению, гораздо больше шансов доставить власти серьёзные неприятности и нанести удар президенту Путину и той системе взаимопонимания между властью и народом, которая сейчас на наших глазах складывается. Особенно накануне сложнейшего выборного периода 2007-2008 гг.
Это самое уязвимое место, поскольку власть не готова изложить основы чёткой ясной этнической политики, не готова признать легитимность просвещённого и позитивного русского «национализма любви», не готова привести к гармонии различные чаянья разнообразных этнических групп, населяющих Россию. Все это можно было бы сделать в рамках евразийского проекта или общеевразийского национализма (по словам Н. Трубецкого). Но потенциал евразийства до сих не берется на вооружение властью. Что ошибочно и неразумно.
В истории с Кондопогой мы видим следующее: во-первых существуют объективные межэтнические трения, которые связаны с ослаблением культурной идентичности великороссов и с сохранением и даже укреплением идентичности малых этносов России, что создаёт критическую ситуацию, объективно вызывая в обывателях, и особенно в молодёжи, ксенофобские настроения. Такой обывательский шовинизм, бытовая ксенофобия гораздо опасней, чем законченные идеологические формы национализма, потому что он рассеян в массах и не может быть локализован. Бытовая ксенофобия на наших глазах растёт, основываясь на неких объективных предпосылках. Но этими объективными предпосылками стараются воспользоваться провокационные маргинальные политические силы, которые за счёт этого приобретают больший вес. Это уже сознательная подрывная практика, которая требует соответствующей квалификации. Сюда же следует добавить и сознательную стратегию по дестабилизации социальной ситуации в России со стороны «оранжевых» атлантистских штабов, которые разуверились в эффективности либеральной оппозиционной политики.
Что делать в такой ситуации? Как решить проблему «вызов Кондопоги»? Я думаю, что сейчас настало время для того, чтобы евразийство было не просто одним из общественных движений или мировоззрением, но стало официальной государственной политикой. Только в рамках евразийской идеологии можно примирить укрепление идентичности великороссов с принципом возрождения геополитического могущества государства, а так же с легитимным и справедливым самовыражением других этносов, населяющих нашу державу. Евразийство – это не просто латание дыр или компромисс между взаимоисключающими антагонистическими силами, это продуманная система выстраивания межэтнической политики в целях укрепления нашей геополитической идентичности и планетарной мощи создания наиболее благоприятных условия для развития этнической самобытности.
Евразийский ответ на Кондопогу заключается в том, чтобы были сняты табу и запреты с пропаганды «национализма любви» или позитивных форм русской, великоросской национальной идентичности, что не замедлит появление позитивного результата, поскольку человек, который хорошо знает и любит свою традицию, который учится этому в семье, школе и в обществе, по определению не может презирать или ненавидеть этническую традицию других народов. В том-то все и дело, что сегодня большинство из нас, многие великороссы, оторваны от своих корней, и сохранение идентичности у других народов в ситуации, когда сами мы ее стремительно теряем, вызывает у нас злобу, раздражение, а иногда и ненависть.
Так уж сложилось исторически, что наши собственные корни, наши собственные традиции были у нас почти отняты. Нам было запрещено поднимать вопрос о нашем этническом наследии, и те, кто это делал, сплошь и рядом попадали под репрессии и в советские времена, и в ельцинские либеральные годы (в 90-е). Необходимо снять эти запреты и вывести «в светлое» из тёмного подполья закономерное чувство национальной гордости великороссов.
С другой стороны, это чувство национальной гордости великороссов должно сопрягаться с углублённым знанием этнических культур и истории этносов, населяющих Россию и братские страны ближнего зарубежья. Мы должны уметь отличать чеченца от азербайджанца, азербайджанца от армянина, армянина от аварца, лезгина от якута, таджика от узбека. Это совершенно разные народы с разной историей, некоторые из них являются гражданами России и имеют полное право на проживание здесь, другие являются нашими друзьями и гостями из ближнего зарубежья, хотя совсем недавно и на протяжении долгих веков мы все были жителями единой страны, которой нас лишили реформаторы.
Есть в сегодняшней России представители других народов, которые никогда не проживали с нами в едином государстве, например, китайцы. И каждый из этих народов, модель типичного поведения каждого из этих этносов требует от великороссов совершенно специфического отношения.
Но, с другой стороны, сами эти этносы, перемещаясь на территории компактного проживания великороссов, обязаны изучать основы нашей великоросской культуры, национальной культуры, следовать нашим традициям, устоям, приспосабливаться к ним, что сплошь и рядом гости наших городов, деревень и селений не делают.
Этническая культура – тонкая вещь. Здесь значение имеет не просто внешний вид, но ещё и манера поведения, взгляды, жесты и интонации. Если мы хотим, чтобы гостей наших городов и сёл принимали с распростёртыми объятиями, с нашим русским радушием, люди, которые приезжают и поселяются в этих городах, должны учитывать наш этнический настрой, по меньшей мере примиряться с ним, адаптироваться к местным условиям. Точно так же как великороссы, приезжающие в места компактного проживания других этносов, просто обязаны изучать нравы, обычаи этих народов и примеряться к ним.
Евразийский рецепт сводится к тому, что всех нас спасёт только национализм, но не национализм ненависти, не шовинизм, не ксенофобия, а национализм любви. Любви к собственным этническим корням и разработка последовательной, гармоничной и стройной государственной этнической политики.
История с Кондопогой показывает, что время пришло, что больше тянуть невозможно, поскольку та же ситуация, которая сложилась в социуме Кондопоги, в этническом ключе, в профессиональном ключе, в психологическом ключе – это вся Россия. Кондопога, на самом деле, может стать только началом, началом пути в бездну, поскольку путь межэтнических столкновений - это путь к распаду России, к концу России и к утрате нашим народом, нашим государством ведущих позиций в мировой геополитике. Если не разобраться с этим серьёзно, мы можем получить очень большие проблемы, а наши проблемы всегда выгодны нашим конкурентам или стратегическим противникам.
Поэтому я полагаю, что Кондопога – это последний звонок, когда ещё есть время, когда ещё обстоятельства позволяют власти наконец-то воспользоваться тем спасительным потенциалом, который несёт в себе евразийская идеология, евразийская политика, евразийское мировоззрение.
