В традиционных обществах в этот критический момент на помощь приходят культы и обряды инициации плюс интеграция в семейно-клановые структуры, а в тоталитарных системах идеологическая индоктринация. Либерализм же оставляет этот транзитивный психо-социальный момент вакантным, на чем и паразитируют многочисленные «нарко-диллеры».
Система наркозависимости и связанной с ней наркоторговли образуют замкнутый цикл, в котором финансовые, социальные, психологические, возрастные, духовные моменты складываются в самостоятельную структуру, разорвать звенья которой не так просто.
С одной стороны находятся объекты наркотрафика – наркоманы, естественно или искусственно вовлеченные в этот замкнутый круг. С другой, огромная инфраструктура наркодельцов, извлекающих из своего промысла баснословную выгоду, не сопоставимую ни с каким иным легальным видом бизнеса.
На это накладывается большая геополитика и геоэкономика, так как феномен наркомании и наркодилерства как правило тесно связан с горячими точками, радикальными идеологическими, политическими и сектантскими группировками, а следовательно, с потенциальными предпосылками терроризма.
Глобализация и распространение либерально-демократических эталонов усугубляет ситуацию, так как отсутствие традиции или тоталитарных идеологических практик фактически оставляет молодого человека в переходный период наедине с самим собой, и в этой ситуации наркотики представляется самым простым выходом в тяжелом и неоднозначном процессе «взрослой» социальной самоидентификации. Тем более, что психотропное воздействие дает молодым людям эфемерную иллюзию достижения экзистенциального и онтологического баланса, которого в нормальном состоянии достичь не просто.
Естественным следствием наркомании является выведение все большего числа граждан из активной социальной деятельности, разрушение психологической модели преемственности поколений, рост социального отчуждения и недееспособности именно тех слоев общества которые необходимы для общественного развития, политической и социальной стабильности, гармонизации всей государственной системы. Кроме того пролиферации наркомании и наркотрафика сопутствуют множество дополнительных социальных рисков: мелкий криминал, распространение инфекционных болезней, черный бизнес, проституция, СПИД, торговля живым товаром и т.д. Наркозависимый человек готов пойти на любое деяние, чтобы достать «дозу», и этим могут пользоваться и пользуются самые темные социальные элементы – от преступников до сектантов и террористов.
Наркотики – это огромное социальное зло, которое в нынешней ситуации и с учетом объективных тенденций развития глобализации будет, увы, только увеличиваться в объеме.
Борьба с наркоманией
Борьба с наркоманией имеет несколько уровней.
Первый и самый значительный уровень связан с темой функционального замещения наркотиков в социально-психологической структуре молодежной культуры современного демократического общества. Если общественная, государственная структура не сможет предложить молодым людям иной модели преодоления транзитивного пубертатного кризиса, проблема наркомании останется нерешенной в принципе, и вся борьба с ней будет сведена к противодействию следствиям, тогда как причины явления будут оставаться неизменными и порождать все новые и новые стратегии своего распространения в обществе.
Это самый фундаментальный вопрос, который должен быть решен принципиально. Что может общество и государство предложить молодому человеку, ставящему вопросы о смысле своей жизни, о мотивации труда и развития, о целях и задачах того коллектива (в малом и широком понимании), куда ему предлагается интегрироваться в новой роли «взрослого человека»? Этот вопрос в рамках западной цивилизации, которой стремятся подражать все народы, втягивающиеся в процесс глобализации, не решен и не может быть решен в принципе, так как либерализм предполагает во всех критических ситуациях полную свободу выбора. Это означает, что любой человек может выбрать стезю наркомана, а если это приведет к разрушению его личности, то это его проблемы, он – looser. Власть вмешивается только на том этапе, когда наркозависимый очевидно преступает черту закона, или доказана и выявлена нелегитимная экономическая деятельность сети наркотрафикантов. При этом сам принцип наживы на пороке или болезни остается на грани буржуазной морали, которая абсолютизирует экономический успех, но вместе с тем еще не готова откровенно признать легитимность такого успеха ценой искалечивания жизни и судьбы невинных людей. Споры об ответственности за наркоманию и ее последствия бурно идут в западном обществе, и никакого консенсусного решения в этом вопросе пока не достигнуто.
В связи с этим необходимо искать пути решения, отличные от паллиативов западной цивилизации и стремиться поразить этот социальный недуг в самый корень. Это предполагает поиск замещения наркозависимости (особенно пубертатного и социально переходного типа) иными мобилизационными моделями социальной, культурной, идейной, духовной интеграции с соответствующей системой ангажирующих ценностей, и энергетических и экзистенциальных векторов развития. Это отдельная тема, требующая самого скрупулезного исследования. Если данная идея будет принята и рассмотрена, такое исследование последует. Если мы остановимся на борьбе со следствиями, то переходим к следующему уровню.
Второй уровень проблемы наркомании заключается в клиническом и медикаментозном лечении наркозависимости. Здесь существует множество рецептов и школ разной эффективности. О преимуществах тех или иных можно долго спорить. В любом случае социальная реабилитация наркоманов это важнейшая часть социальной политики России. Лечение наркозависимости – важнейшее, но принципиально паллиативное направление. Совершенно очевидно, что оно – в случае успеха – смягчает этот социальный недуг, но никогда не излечивает его полностью. Это борьба со следствиями, а не с причинами наркомании. Даже прошедший курс эффективного лечения наркоман, попадая в определенную среду, возвращается к прежним привычкам. И это не вина лечебных и реабилитационных методик.
И наконец, третий уровень борьбы с наркотиками. Это противодействие и уничтожение сетей наркоторговли. Это важнейший момент общей борьбы с данным социальным злом.
Наркоторговля в свою очередь имеет три уровня: социальный, экономический и геополитический.
Социальный уровень связан с общим отношением общества к проблеме наркомании. Если это отношение в целом мягкое и «пермиссивное», или, в редких случаях (например, Голландия), легализованное в случае легких наркотиков, то противодействие наркоторговцам и сетям распространения наркотиков представляет собой рутинный вопрос, полностью подпадающий под юрисдикцию общих криминальных служб – пресечение мелких уголовных преступлений, а когда объемы превосходят определенный порог, то крупных преступлений. В этом случае никакой специфики, отличной от обще криминальных мер правоохранительной практике нет, нет, следовательно, и проблемы.
Экономический уровень наркобизнеса связан с астрономическими суммами прибыли, которые связаны с этой нелегальной отраслью. Огромные финансовые и никем неучтенные средства прибылей от наркоторговли постепенно становятся важнейшим экономическим фактором, не только составляющим огромную долю черного бизнеса в целом, но и способным влиять на политику, общество, идеологию через систему коррупции и подкупа. Баснословные цифры сверхприбылей, получаемых наркоторговцами делают эту теневую корпорацию самостоятельной социально-политической силой, способной оказывать давление на структуры власти, правоохранительные органы, политическую реальность.
Существуют целые экономические империи нелегального оборота наркотиков, которые имеют большой вес в общей структуре бизнеса. В случае России это прямо сказывается на состоянии общества, культуры, бизнеса. Так как российский бизнес сам построен на переходным социальных моделях, то нельзя исключить, что в структуре олигархического крупного капитала есть доля прибылей от наркоторговли. Преступное же сообщество связано экономически с этой темой капитально. Борьба с наркоторговыми синдикатами в современной России требует огромной политической воли, борьбы не на жизнь, а на смерть, так как переходный период российских экономических реформ позволил международным наркокартелям пробраться к болевым точкам российской экономической и политической реальности. Противодействие этому злу отчасти сродни антитеррористической деятельности, так как цепи наркотрафикантов сплошь и рядом соседствуют, а то и совпадают с террористическими сетями, как наиболее опасными вариантами криминальной среды в целом.
Геополитический уровень наркотрафика представляет собой отдельную тему. С одной стороны, экономический потенциал черных денег, получаемых от оборота наркотиков настолько велик, что не может быть не учтен самыми серьезными игроками глобального бизнеса, что делает эту сферу областью приоритетного внимания акторов геоэкономического процесса, а с другой стороны, сама структура среды, связанная с этим промыслом сочетает в себе наиболее масштабные и дерзкие системы организованной преступности международного уровня с радикальными идеологическими средами, являющимися основой международного терроризма. Таким образом в этом срезе проблема наркоторговли выходит, как и терроризм, на уровень «Большой Игры». В качестве примера, можно привести лишь тот факт, что оборот от нелегальной продажи наркотиков играет фундаментальную роль в финансировании многих повстанческих партизанских движений в Латинской Америке (Перу, Колумбия и т.д.) и у исламистов Пакистана и Афганистана. На этом уровне противодействовать наркобизнесу еще труднее, чем на предыдущем, так как здесь задействованы не только огромные деньги, но и геополитические интересы великих держав, часть своих региональных проблем решающих с помощью столь грязных средств, как наркоторговля.
