Геополитики видят новейшую историю как стремление цивилизации моря (мирового острова) захватить контроль над широкой береговой зоной евразийского материка – вначале рушится пояс стран Варшавского договора, затем СССР, затем война в Чечне обозначает планируемое начало распада самой России. То, что уходит из-под контроля суши (Евразии) переходит под контроль моря (США, НАТО). Это не проявление злой воли политических лидеров Запада, это объективная логика геополитического противостояния. Сегодня Россия предпринимает последовательные усилия, чтобы не только остановить процесс распада (нормализация положения в Чечне), но и укрепить свои позиции в ближнем зарубежье, активизируя интеграционные процессы на постсоветском пространстве. Это знаменует собой новый этап тайного геополитического противостояния двух планетарных сил, и любой серьезный теракт, поражающий одну из сторон позиционной войны континентов, очевидно, как-то связан с другой стороной. Хотя эта связь может быть самой парадоксальной и запутанной.
В этой геополитической борьбе последние годы баланс сил динамично меняется. Если ранее арабский мир, Турция, радикальный ислам и связанные с ним террористические организации занимали последовательно антироссийские позиции, в основном опираясь на США и их разведывательные структуры (начиная с противостояния маджахедов советским войскам в Афганистане, засылкой ваххабитов в Россию, особенно Чечню и т.д.), то в последние годы – после 11 сентября 2001 и, особенно, после оккупации Ирака и свержения Саддама Хусейна, эти ближневосточные исламские силы существенно снизили антироссийский накал, и стали прорабатывать возможности стратегического партнерства с Россией.
Складывая эти соображения нельзя полностью исключить того, недавний теракт в Москве призван вновь накалить отношения между Россией и исламским миром, радикализировать ситуацию в Чечне, что будет иметь в свете президентских выборов негативные последствия.
Естественно, что исполнение терактов редко исполняется его прямыми заказчиками – как правило, вся операция разделяется на несколько фаз и непосредственные исполнители сплошь и рядом не догадываются о реальных целях авторов этих кровавых преступлений. Поэтому люди с фанатичным пассионарным темпераментом легко становятся жертвами холодной игры тех сил, к которым они сами не испытывают никаких симпатий или даже считают своими врагами. Нельзя исключить, что теракт в Москве был делом рук агонизирующих чеченских сепаратистов с ваххабитской идеологией: но если учесть, что ни ваххабитам, ни даже чеченским боевикам это кровавое преступление никаких дивидендов принести заведомо не могло, то следует искать истинных заказчиков совсем в другом месте – более тщательно и с учетом геополитических закономерностей.
Здесь закономерно встает вопрос: как бороться с террором? Как предупреждать такое адское проявление тайного противостояния? Как остановить кошмар?
Самой серьезной проблемой будет адекватный геополитический ответ. Точно осознав мотивы истинных авторов и заказчиков теракта, следует сделать из этого серьезные выводы: наши геополитические противники так жестко реагируют именно для того, чтобы подтолкнуть нас – ценой кровавого преступления против ни в чем не повинных людей – к вполне определенным шагам и действиям в международной политике. Если мы поддадимся на такие методы, проявим слабость, теракты будут продолжаться, вспыхивая всякий раз, когда нас надо будет спровоцировать на тот или иной поступок. Тут требуется стойкость – как только мы позволим говорить с собой на языке террора, отвечая на него именно так, как планируют его истинные заказчики, так сразу мы станем послушной игрушкой в руках наших противников, признаем над собой инстанцию контроля, которая будет поступать с великой страной, нашей Родиной, как ученый Павлов со своей собакой: мы идем на поводу у атлантистов, нам дают кредиты и облегчают визовый режим; мы концентрируемся на защите наших собственных национальных интересов и проводим независимую политику – получаем волну террора. Одним словом: мы поступим правильно и предотвратим дальнейшие теракты, если не сделаем того, что от нас хотят террористы и особенно их хозяева.
Второй важный момент. Люди, которые идут на осуществление теракта часто жертвуют свой жизнью также легко, как жизнями других людей. Мы имеем дело с людьми, фанатично преданными своей системе ценностей. Причем совсем не обязательно эта система ценностей порочна сама по себе – террорист совершает преступление, доводя свои идеалы до абсурда, запутавшись в диалектике религиозных принципов, идеологических конструкций и этических норм. Эту путаницу ловко используют заказчики теракта, заведомо усугубляя ситуацию, гипнотизируя исполнителей, искусно манипулируя психологическими нюансами, примешивая денежный, материальный фактор, снабжая средствами и организационным планом. Там, где террор приобретает регулярный характер, распространение данной психологии экзальтированных фанатиков-исполнителей, становится широким. И противодействовать этому простыми увещеваниями, призывами к разумности и умеренности, мало эффективно. Еще бесполезнее взваливать всю вину на саму идеологию или религию это лишь укрепит и без того убежденных людей, готовых на все.
Поэтому общество, чтобы предотвратить развитие терроризма, должно само активно утверждать ценностные, религиозные и этические системы, поддерживать на определенном уровне духовную жизнь народа. Терроризм имеет своей питательной средой отчужденные общества, вялый материалистический, безразличный ко всему настрой людей. Видя вокруг себя циничных и послушных обывателей, террорист укрепляется в своей решимости принести их в жертву: их бездуховность оправдывает (в его глазах) его радикализм, за их пассивность активный террорист обрекает их на гибель и мучения. Очевидно, что в обществе духовно мобилизованном, активно утверждающем идеологические, этические и религиозные ценности такая питательная среда террора отсутствует. Потенциальный террорист действует в среде с ярко выраженными ценностями, и его радикальное действие блокируется заранее – еще до созревания решимости совершить теракт.
Далее люди, призванные противодействовать террору, пресекать и не допускать его, бороться с ним, должны по определению быть идеологизированными в еще большей степени, чем общество в целом. Сталкиваясь с религиозным или идеологическим фанатиком представители наших спецслужб должны ясно осознавать собственные идеалы, во имя которых они сражаются с терроризмом. Они должны превосходить террористов не просто технически и количественно, но и духовно. Это существенно повысит эффективность борьбы с этим злом, пресечет многие процессы в зародыше.
Питательной средой террора – уже с технической и материальной, а не с идеологической точки зрения – является коррупция. В обществе, где все продается и все покупается, где циничные олигархи бравируют своим презрением к обездоленным массам «большого народа», где взятки и откаты являются нормой, подготовить и осуществить материальную сторону теракта не составляет труда. Используя коррупцию террористы легко приобретают оружие, перемещаются по стране и городам, скрываются, пересекают границы, обеспечивают информационную поддержку, подчас даже подкупают правоохранительные органы. Без тотального распространения коррупции не было бы ни Буденновска, ни Кизляра, ни взрывов домов в Москве и Волгодонске, ни захвата театра на Дубровке, ни последнего взрыва в московском метро. Наступление на это зло является важнейшей стороной предотвращения террора.
Особое место в теракте отводится его освещению в СМИ. В определенной степени теракт и совершается для того, чтобы быть показанным, освещенным, чтобы донести происшествие до как можно большего числа людей. Сознавая падкость журналистов на сенсации, террористы заведомо стремятся сделать теракт как можно более зрелищным. Чем больше эта тема муссируется в СМИ, тем ближе террористы к цели. Следовательно, в тех случаях, когда теракты становятся регулярными, журналисты и особенно представители электронных СМИ должны руководствоваться определенным кодексом поведения, консультироваться при подаче материала со спецслужбами, избегать сенсационности, закладывать в материалы спокойные уверенные комментарии, предотвращающие панику и психоз. В данном случае оперативность информации может сыграть на руку только террористам, помочь им добиться желаемого результата. И совершенно недопустимо выдавать в эфир скоропалительные комментарии политического характера – сопрягать теракт с какой-то политической ситуацией. Такая поспешность приведет к тому, что террор станет для определенных сил эффективным средством для достижения политических целей.
Все эти соображения показывают: терроризм явление чрезвычайно сложное. Оно существует за счет глубинных пороков, язв, провалов в нашем обществе. Кровавое зарево террора не столько создает зло, сколько освещает своим зловещим светом реальные болезни, изъяны, грехи. В здоровом динамичном обществе места для террора просто не существует. Попытки бороться с терроризмом точечными средствами, подавляя уже конкретный проявивший себя очаг, мало эффективны. Чтобы по настоящему справиться с этим злом, надо излечить общество в целом, поднять народ с колен, свернуть голову коррупции и олигархическому строю, вдохнуть в людей интенсивное идейное бытие.
И для решения этой цели помимо эффективных спецслужб и силовых подразделений нам понадобятся политики и священники, журналисты и преподаватели, деятели культуры и философы, аналитики и геополитики, социологи и психологи. Нам необходим системный подход, в противном случае, увы, террор нас в покое не оставит.
